Читать книгу «Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-21» онлайн.
Две пары глаз устремили свой взор на меня, ожидая действия, но я не знал, с какой стороны подступить к своей задумке. То, что они подтвердили возможность контроля — хорошо, но как это сделать… Вся моя афера базировалась только на одном постулате — во время прохождения Темного леса Имитаторы в лице Верховных Духов обоих миров признались, что внушили мне ощущения и предчувствия. Тогда я пошел к замку Падших, после чего заварилась каша с инициацией в Темные Шаманы. Что если существует аналогия среди игроков? Что если один игрок может что-то навязать другому? Та же Анастария — у нее есть Яд Сирены, с помощью которого она может подавить волю любого игрока. Да — ее потом накажут, но если заранее попросить у игроков разрешение на контроль персонажа и пойти дальше управления, объединяя сознания… может и не будет никакого объединения — это сугубо мое виденье. Возможно, мы станем работать, как одно целое… Я не знаю! В общем:
У Шамана три руки…
Я закрыл глаза и с головой ушел в вызов. Мне нужно «убедить» капсулу игрока принимать не только сигналы от своего пользователя, но также еще от двух, находящихся черти где. Способна она на это, не способна… Риторический вопрос на уровне Гамлета. Но попробовать стоит…
— ТЫ РИСКУЕШЬ, ШАМАН! — раздавшийся в голове металлический голос едва не лишил меня концентрации. Я выкинул в сторону все нахлынувшие чувства, и смог остаться в граничном состоянии — полу-Астрале, полу-реальности. По спине табуном пробежались мурашки, показывая, что голос им тоже знаком — я его слышал, когда Император, Властелин и Хранитель Темного леса приговорили Мидиала к вечному заточению в центре мира.
— У меня есть разрешение этих разумных на частичное управление их сознанием, — подумал я первое, что пришло в голову. Кто бы это ни был — он стоит выше Императора, Властелина и Хранителя вместе взятых, поэтому нужно объяснять любое свое действие. Зачем — не знаю, но осознание этого было очень четким. — Даже не управление — я хочу объединить наши способности, чтобы восстановить частичку истории Трилистника. Не больше!
— СВОБОДНЫМ ЖИТЕЛЯМ ЗАПРЕЩЕНО ВЛИЯТЬ ДРУГ НА ДРУГА! УЧТИ ЭТО! — последовал громогласный ответ. — ЕСЛИ ТЫ ВНЕДРИШЬ ЛЖИВЫЕ ОЩУЩЕНИЯ, ВОСПОМИНАНИЯ ИЛИ МЫСЛИ — ТЫ БУДЕШЬ РАЗВОПЛОЩЕН! ШАМАН МАХАН НАВСЕГДА ПОКИНЕТ ЭТОТ МИР!
— Понятно, — произнес я, однако ответа больше не последовало. Имитатор Барлионы, а это был именно он, уверен, предупредив меня, замолчал. Какие, оказывается, Имитаторы бродят в этих краях… Стоп! Он не сказал, что задуманная мной мысль невозможна! Он предупредил, что нельзя влиять на игроков! Это означает, что…
Не могу сказать, сколько времени у меня ушло на то, чтобы достать этого Духа. Несколько раз я думал прекращать вызов и извиняться перед народом, но каждый раз ослиное упрямство заставляло двигаться вперед. Голова стала чугунной, язык заплетался в знакомых словах, глаза старались выпрыгнуть из глазниц, но я упорно вызывал и вызывал Духа. Даже не зная, какой из Духов мне нужен. Сейчас, когда у меня перед глазами появилось предупреждение о боли, я вздохнул с облегчением. Наверно, становлюсь мазохистом, но соглашаюсь на вызов Духа. Воспоминания о боли, которую испытывал при аналогичном предупреждении, я задвинул на задний план — ругать себя буду потом. Сейчас нужно отремонтировать статую…
— Я знал! У него получилось! — подумал Я-Свард.
— Офигеть! — Я-Кирона. — Это полностью перечеркивает необходимость получения репутации с Императором!
— Народ — через 55 секунд будет вспышка боли, могу вылететь. Давайте приступим.
Я-Свард открыл Конструктор, в который Я-Кирона сразу же перетащила фрагменты скульптуры. Наконец-то я увидел настоящий режим Конструктора, как его задумывали разработчики — все в цвете, полочках, столах, различных графиках, была даже ссылка на личный мешок и окружающий мир, чтобы не выходить лишний раз из режима для воплощения предмета. По сути — виртуальная комната, оборудованная всем необходимым. Захотел что-то воплотить — нашел предмет в мешке или окружающем пространстве, выделил его и все — предмет в Конструкторе! Блин! Хочу себе такой же!
— Готово, — произнес Я-Кирона и тут же «прочувствовала» мои мысли: — Заполняю пустоты.
— Пять секунд до вспышки. Приготовьтесь, может всех задеть, — мысленно предупредил я игроков.
— Хм… Махан был прав, взяв меня. Камни нужно модернизировать перед вставкой. Кирона, посмотри — что если здесь…
Я не расслышал, что хотел сказать Я-Свард, так как именно в этот момент закончились первые шестьдесят секунд нашего объединения. Первая вспышка боли…
— И так каждую минуту? — уточнила Я-Кирона.
— Угу, — бессильно подумал я, понимая, что максимум, что смогу выдержать — еще несколько ударов. Когда меня жевала Черепашка, когда я вытаскивал стрелы, когда меня били теневики, даже когда я разгонялся во время битвы с Шиамом — все, оказывается, было терпимо. Каждый раз боль была однотипной — сдавливающей, разрывающей, ожоговой. Если настроиться, то можно было временно ее игнорировать, сейчас же… Каждая мышца разрывалась с диким треском, чтобы затем с противным «чвак» объединиться обратно. Меня жарило и морозило одновременно, меня… По телу пробежала дрожь, к своему удивлению я стал чувствовать собственное сердце, учащенно стучащее в груди, а глаза, едва они смогли нормально видеть, были обрадованы сообщением:
— Готово! — едва я начал соображать, подумал Я-Свард. — Но все равно чего-то не хватает!
Сконцентрировавшись на скульптуре, я обомлел. Хотя нет, не обомлел, кажется это не мое ощущение. Я недовольно поморщился от неправильности — синекожий, держащий в руках длинную палку, похожую на копье, был неестественен. Ему нужно было вдохнуть частичку жизни и…
— Поняла, — сказал Я-Кирона, — исправляю. Сама теперь вижу.
— Угу. Я тоже, — вторил ей Я-Свард. — Чары жизни и…
Кроме сердца, которое я уже не просто ощущал, а точно знал, что оно существует, мне стало не хватать воздуха. Это было вообще странно, так как игроки внутри Барлионы дышат сугубо рефлекторно. В игре любой астматик может спокойно задержать дыхание на несколько минут, если у него прокачано соответствующее достижение. Сейчас же со мной творилось что-то непонятное. Ладно — разбираться буду потом.
— Все еще не то, — Я-Свард оценил скульптуру и недовольно сжал губы. — Не хватает самой малости, но какой — не могу сказать.
— Знаю, — ответил я. — Сейчас нужен Шаман и внезапно он есть у меня…
Навязывание сути… Шаманская штука, которую я даже вывел в основной список заклинаний. Способность, которая делает из Шамана самого настоящего монстра, если ей правильно распоряжаться. Отбросив в сторону мысли, что через сорок секунд будет последний удар — больше мне не выдержать — я принялся навязывать скульптурной композиции, точнее кускам камня, скрепленных между собой раствором и чарами, возможность движения. Спроси меня кто — каким образом камни должны двигаться внутри законченной скульптуры — не отвечу. Просто знаю, что они должны быть если не живые, то точно не мертвые. Сам не понял, что хочу сделать, но Я-Свард меня каким-то образом поддержал, добавляя чары и направляя мои действия…
— Ох-ре-неть! — медленно, буквально по слогам раздался голос Сварда. Перед глазами проносились какие-то системные сообщения, но я не успевал на них сконцентрироваться — мне было так плохо, что только неимоверным усилием воли я заставлял себя удерживать сознание.
— Забирайте статую и создателя! — сквозь гул в ушах послышался незнакомый голос. Я попробовал возмутиться, что статуя моя, однако окружающий мир предательски залился красным цветом и тут же почернел. Тьма поглотила все…
— Приветствую, друг моего народа, — разгоняя тьму, до меня добрался слабый, едва слышимый старческий голос. С трудом открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на небольшом диване. Темная комната, освещаемая двумя тусклыми лампами, создавала атмосферу таинственности и загадочности. Вообще, лампы несвойственны для Барлионы — факелы занимают 99.99 % рынка осветительных услуг, остальное — лучины или свечи. Теперь же какую-то часть нужно отдать лампам, работающим на магии. — Ты сделал великое дело, вернув не просто осколки, а воссоздав утраченную историю. Я хочу отблагодарить тебя лично. Свет!
По всему периметру комнаты зажглись уже увиденные тусклые лампы, света которых, однако, было достаточно для рассмотрения моего собеседника. На большом кресле, даже не кресле — кровати в форме кресла — лежал старый 500-уровневый представитель Трилистника. Голову даю на отсечение — передо мной глава синекожего народа. По правде говоря, лежащее на кровати существо потеряло свой синий цвет, превратившись в нечто серое, сморщенное и слабое. Выцветшие белые глаза смотрели в мою сторону, однако я не чувствовал взгляда — складывалось ощущение, что мой собеседник слеп.