Читать книгу «Суровые испытания тайги» онлайн.
По широкому больничному коридору санитары несли на носилках Лену, Иван следовал за ними. Шедшая навстречу в белом халате молодая седоволосая медсестра вдруг остановилась, пристально всматриваясь в лицо сопровождающего, затем она бросилась к нему с объятиями, рыдая, повторяла несколько раз два слова:
— Ваня, сыночек.
Процессия остановилась. В коридоре наступила тишина. Больные и медицинский персонал смотрели на двух обнявшихся людей: медсестру и высокого обросшего юношу в зеленой экспедиционной одежде.
— Мама, как сильно ты поседела? — проговорил Иван и добавил: — Мама, больше я никогда от тебя никуда не уеду.
Украденная девушка
Закончился полевой сезон, Егорыч засобирался в Лесосибирск — это новый крупный рабочий посёлок на берегу реки Енисей, туда по тайге проложена железная дорога от города Ачинска. Каждую осень, после окончания полевых экспедиционных работ, Егорыч с подарками ездит туда к приёмной дочери Марии. Много лет прошло с тех пор, как Егорыч приобрёл себе дочь. А случилось это так.
Глубокой осенью Егорыч перегонял лошадей из экспедиции в колхоз, который находился недалеко от города Мотыгино на реке Ангаре. Ехал верхом на лошади, а за ним шёл караван лошадей, привязанных поводами одна за другую. Тропа очень хорошая, поэтому продвигался наездник сравнительно быстро. Проезжая один лог, из которого вытекала небольшая река, Егорыч вдруг услышал, что его собака громко залаяла с визгом, но было это далеко. Затем стало слышно, что пёс сцепился с другой собакой, разразился обоюдный лай и визг, началась собачья драка. Егорыч не совсем был уверен, что это собака, откуда ей взяться здесь в глухой, нехоженой тайге, вынужден развернуть свой караван в сторону собачьего раздора и хотел скорее спасти своего любимого пса. Схватка продолжалась долго, от тропы пришлось пробираться через густые заросли. На пологом склоне он увидел небольшой домик с огромными окнами и перед ним двух дерущихся псов. Конюх кое-как отбил своего пса. В стороне от дома паслись козы и виднелось много пёстрых кур. В огромной деревянной клетке быстро перемещались серенькие кролики, их там находилось приличное количество и притом разных размеров.
Странно, что людей нигде не было. После собачьей грызни установилась тишина. Вдруг входная дверь начала открываться. Озираясь по сторонам, вышла молодая девушка небольшого роста, щупленькая с густой шевелюрой волос на голове, на её смуглом лице выделялись огромные тёмные глаза. «Вы кто?» — произнесла нежным голоском темноволосая девушка, одетая в экспедиционную куртку. Такая же куртка была и на пришельце. Конюх объяснил, что работает в экспедиции, а сейчас гонит арендованных лошадей в колхоз, который находится на Ангаре недалеко от Мотыгино. «Мотыгино — это моя родина, я прожила там четырнадцать лет и два года уже живу здесь», — последние слова она говорила ослабевшим голосом и на глазах навернулись слёзы. Она пригласила приезжего человека в дом. Она сказала, что её зовут Марией, а её дочь Машуткой, которой исполнилось годик. В это время в доме послышался детский плач и девушка бросилась в дом, приглашая жестом руки последовать за ней.
В доме никаких перегородок не было. Всё прибрано, чистенько. Пол застелен брезентом. Посреди помещения печь. Рядом с большой кроватью стояла маленькая, на которой лежал ребёнок, тараща глазёнками на незнакомца. Мария объяснила, что Машутка впервые видит постороннего человека, да и сама Мария два с лишним года ни одного человека не видела, кроме Ильи. Она налила Егорычу чаю, поставила на стол разные пироги, напечённые с грибами, с рыбой и с брусникой. Конюх признался, что таких вкусных пирогов ему никогда пробовать не приходилось, даже не знал, что можно пироги печь с брусникой. Но больше всего нажимал на пирожки с грибами.
Мария рассказала, что родителей у неё нет, воспитывалась в детском доме в Мотыгино. У них в детдоме в котельной работал кочегаром Илья. Однажды рано утром Мария пошла в туалет, который находился за котельной. Илья поймал четырнадцатилетнюю девчонку, давно выслеживал её, завязал ей рот, чтобы не слышно было её криков и унёс её в лес. Вначале он вёз её на моторной лодке целый день, затем вёл её по тайге. Здесь у него имелась избушка, теперь в ней зимуют куры и кролики. В ту ночь Мария стала женой Ильи. Несколько раз делала попытки сбежать, но неудачно. Илья с помощью собаки по следам догонял, хотя она даже не знала в какую сторону нужно уходить. После этого он избивал её и она месяцами ходила с синяками. Кроме того, он стал держать её на цепи. Цепь была прикреплена к ноге с помощью замка. Мария показала длинную цепь в квартире, конец которой закреплен к кровати. Сам хозяин уходил в заброшенный геологический посёлок, он находился в десяти километрах от их дома. Оттуда он носил рамы, двери, одежду, посуду. Построил этот дом. На лето переезжали жить туда, а осенью возвращались. Там сохранилось вспаханное поле, он каждый год его перекапывает и выращивают они там овощи, пшеницу, картофель. Как появился ребёнок, надобность держать на цепи жену отпала. С малышом не убежишь.
Сегодня утром хозяин ушёл туда на два дня, нужно было обмолотить пшеницу, прибрать овощи в погреб и вскопать поле. На прошлой неделе копали вместе, а Машутка лежала на краю полосы, но из-за наступившего дождя не успели закончить.
Геологический посёлок жил полнокровной жизнью более десяти лет, построены добротные дома, пекарня, но там постоянно жить Илья не хотел, опасался. В посёлок могли нагрянуть в любое время люди. А Илья за первую судимость ещё не отсидел полностью и на вторую уже заработал — украл несовершеннолетнюю девочку. В тот период, когда партия функционировала, Илья работал там рабочим, но в период ликвидации партии что-то натворил, об этом он Марии не рассказывал. Его осудили на большой срок, он сбежал и где-то сумел достать документы на имя Ильи. Работал в котельной истопником по поддельным документам. Здесь, очевидно, и созрела мысль украсть красивую Марию и сделать её женой-рабыней. Характер украденной девчонки оказался очень строптивым и дерзким. Хотя у них в детдоме одна девчонка сама убежала к староверу и стала его женой. Жили они в тайге, в землянке. Она нарожала детей, иногда появлялась в детдоме, была довольна своей судьбой.
Мария стала уговаривать Егорыча забрать её и увезти в Мотыгино верхом на лошади. Егорыч — человек взрослый, поэтому сразу стал её пытать, к кому пойдёшь в Мотыгино? Ответа не было. Возраст уже не детдомовский, да ещё и с ребенком. Егорыч, когда увидел цепь, послушал о её рабской жизни, и чувствовалось, что она очень трудолюбивая, стало жалко чернявую девчонку. Когда конюх стал сомневаться брать её или нет, Мария заявила, что теперь-то она всё равно уйдёт и пойдёт за караваном, знает, что караван следует в Мотыгино. Раньше она не знала, в какой стороне даже находится её родина.
Мария собрала два узла, один с пелёнками, простынками для Машутки, а другой с пирогами, которые пекла всю ночь, часть хозяин взял с собой, а остальные она забрала в дорогу. Егорыч высвободил один рюкзак, положили туда Машутку и рюкзак повесили на грудь Марии. У Егорыча на душе постоянно нависало противоречивое чувство. С одной стороны, он однозначно убеждал себя, что Марию с малышом из рабского плена нужно увозить, а с другой — кто её там ждёт, куда даже в первую ночь притулиться?
Егорыч усадил в седло Марию на самую спокойную лошадь, и они отправились в далёкий маршрут: до Мотыгино ехать по тайге сто пятьдесят километров. Собака хозяйская тоже не осталась. Последовала за караваном. Егорыч пытался несколько раз её вернуть, кричал на неё, бросал в неё ветками, сорванными с деревьев, она возвращалась домой, но через некоторое время вновь появлялась вдали, следуя за всеми, не теряя из вида последнюю идущую лошадь.
За весь день всего два раза останавливались, чтобы перекусить. Мария приспособилась кормить малышку грудью во время следования, она за день даже ни разу не заплакала. К вечеру добрались до посёлка на берегу реки Ангара Верхотурово. Посёлок оказался заброшенный, нежилой. Егорыч нашёл дом, в котором по всем признакам останавливаются проезжие на ночлег. Натопили печь. Мария готовила ужин, а Егорыч занимался лошадьми. У него была одна забота: куда определить украденную девушку с ребёнком, ведь у неё нет никаких документов. Теперь он нёс ответственность за её судьбу. Она ещё ребёнок, да ещё и с ребёнком на руках. Хуже проблемы в жизни не придумаешь.
Поужинали, накормили собак и улеглись спать. Егорыч утром вскочил чуть свет, нужно было за день добраться до колхоза и сдать лошадей в рабочее время, до шести часов вечера.
От посёлка Верхотурово по берегу Ангары имелась грунтовая дорога. Егорыч торопился. Договорились с Марией попробовать ехать на лошадях рысцой, чтобы она придерживала ребёнка. Получилось. Ехали рысью почти до самого колхоза. Лошадей удалось сдать быстро. Старший конюх Егорычу был хорошо знакомый, поэтому он договорился у него заночевать вместе с двумя девочками. Собак Егорыч отдал ему до весны.
Егорыч предложил Марии поехать с ним до Лесосибирска на катере, там у него имелся хороший друг с женой, у них не было детей, может временно приютят беженцев. Друзья выслушали трагическую историю про малолеток и взялись их трудоустраивать. Жена друга работала заведующей детскими яслями, поэтому забрала на утро Марию и на свой риск без документов приняла её на работу няней, а также поручила ей работу уборщицы, сторожа и выделила маленькую комнатку для жилья в доме яслей.
Расставаясь, друг Егорычу высказал, что девушку в первый раз украл бандит, а второй раз — Егорыч. «Но я украл с её согласия», — подправил Егорыч.
Егорыч доволен был, что сумел устроить Марию. Прощаясь, Мария ухватилась за шею Егорыча и долго плакала, она ничего не могла даже вымолвить, захлебываясь слезами. Егорыч уехал домой в Шушенское. Каждый год осенью он навещает Марию. С тех пор прошло много лет. Машутка учится в школе. Мария вышла замуж, муж работает технологом на лесокомбинате, у Машутки родился братик, назвали Егоркой. Машутка считает Егорыча своим любимым и родным дедушкой. В этот раз Машутка заявила: «Дедушка, у меня появился братик, назвали Егоркой в честь тебя».
Яша с «того света»
Яков Михайлович Чернов почти сорок лет проработал в регионах Сибири и крайнего севера, создавая топографические карты с грифом «секретно». Так укоренилось в экспедиции, что ему каждый год давали самые удалённые объекты от цивилизации. Многие годы мы с Я.М. Черновым работали в параллельных экспедициях, а потом начальниками экспедиций, часто встречались. Он старше меня, имел солидный жизненный опыт. Исследовал огромнейшие таёжные пространства и заполярную тундру от Нижней Тунгуски до Хатанги. Я старался во многом ему подражать. Яков иногда рассказывал мне о своих маршрутах, некоторые из них проходили рядом со смертью, недаром друзья назвали его человеком с «того света», в тот раз он появился в экспедиции с полевых работ в конце февраля.
В конце сентября Чернов закончил свой объём, а ему ещё выдали такой же объём, и начались мытарства. Вот как он сам об этом вспоминает.
В начале апреля на 10 оленьих упряжках я выехал из пос. Тура (окружной центр Эвенкийского национального округа) на участок работ. В моём распоряжении было 30 голов оленей (двадцать запряжены в нарты, десять в резерве), два каюра-оленевода (Маркаёнок Борис и его жена Мария), один рабочий — Баранов Иван Тимофеевич. Участок работ был расположен в 500—550 км на северо-восток от пос. Тура.
В те годы в экспедициях вертолётов и самолётов не было. Полевые подразделения радиостанциями не обеспечивались, связь с центральной базой отряда (так назывались экспедиции) осуществлялась из населенных пунктов по линии телеграфной связи. Вопросы охраны труда и безопасного ведения работ диктовались самой жизнью. На территории Эвенкийского национального округа, на, север от пос. Тура имелись только три фактории:
Эконда, жилой, маленький эвенкийский посёлок. Чиринда — не жилой, заброшенный посёлок и крупная фактория Ессей (на берегу большого озера Ессей) — оленеводческий колхоз-миллионер (имел 10 тысяч голов оленей).
Общение с факториями только зимой — по зимнику на нартах, в факторию Ессей летом 1—2 раза в месяц летал из Туры гидросамолет «Каталина» (английский), привозил почту и пассажиров.
В середине мая мы благополучно добрались до фактории Эконда, по почте сообщил на базу отряда в пос. Туру, что всё нормально — пошли на участок работ. Без серьёзных происшествий, преодолев препятствия весеннего паводка (форсировали речки — олени в плавь, а мы на маленьких плотах из сухих лиственниц), перешли на вьючный транспорт (вьючное оборудование и снаряжение везли с собой), а нарты бросили перед первой крупной переправой.
Большим искусством в нашей работе считалось опознование на местности по аэроснимкам м-ба 1:65 000, т.е. определиться, где ты находишься. Удачно вышли на слияние двух крупных речек (приток р. Мойере). Опознался и приступил к работе. До участка работ практически шли вслепую — по схематичной карте м-ба 1:1 000 000.