Читать книгу «Суровые испытания тайги» онлайн.

— Что с ним? — спрашивает нас.

— Замерзает наш товарищ. Окажите помощь, едем из Тутончан.

Смотрим на лицо Иванникова, а оно все почернело, видимо от тепла.

Развязали руки, сняли рукавицы, и руки тоже почернели, кисти.

— А как у него ноги? — спрашивает врач. — Разуйте его.

Мы сняли с Яши унты и ноги оказались отмороженными полностью. Оказалось и на животе почерневший отмороженный круг. Видимо, не застегнул брюки, когда было положено.

Врач стала определять, жив ли он? Подносила зеркальце ко рту, слушала сердце и в результате заявила:

— Больно вам говорить, но ваш товарищ уже мёртвый. Нет никаких признаков жизни.

Меня её слова как громом ударили. Сразу стало жарко. Уцепился за своё обледенелое лицевое прикрытие и сломал его, открыв рот, и попросил пить, стоять не могу, сел на стул. Санитар подал стакан воды, выпил его залпом. Мои товарищи молча стояли около Иванникова.

— Как же так, — выражаю вслух свои мысли, — в гору поднимались, Яша был живой, и вот уже мертвый? Как же так? И ничего нельзя сделать?…

— Видите ли, — сказал врач, — может быть его и можно было спасти, но это только в стационаре. Сейчас его нужно было в ванну с холодной водой и оттирать спиртом. А у нас какие тут ванны и спирту неполная четушка. И потом, если бы даже было возможно оживить его, для него было бы не лучше. Ведь ему пришлось бы ампутировать ступни ног и кисти рук. Да у него ещё и желудок отморожен. Отморожено все лицо. Он, видимо, заболел? Видите, у него на губах появились прыщики. Давайте забирайте его, а завтра приходите за справкой о смерти. Как вы только ехали в такой мороз? Сегодня температура -63°, и вообще уже десятый день температура -60° — -65°.

— Вот и всё. Был человек и нет его, — пробормотал я.

Вынесли мы Якова на мороз и уложили аккуратно в спальный мешок и привязали веревкой к нартам. Санитар показал нам дорогу на базу нашей экспедиции, куда мы и прибыли. В доме темно. Постучали в дверь, и окна засветились. На наш голос выскочил рабочий базы Иван Хушеев и радист Вася Кортунков. Время было 3 часа ночи на 31 декабря.

Последние двое суток ехали без отдыха и голодом, если не считать за еду сырое мясо у костра. Радость встречи была короткая, и мы её прервали своим сообщением о нашей беде. Оба не верят. Спрашивают: «А где он?» — «Да вот на нартах, в спальнике лежит», — и я открыл спальник, а Хушеев взглянул и говорит: «Как же он тут будет, а вдруг он живой?»

— Нет, он не живой. Мы уже были в санчасти, его осматривал врач.

— Да-а! Большая беда случилась. Как же теперь дальше с ним быть? — обеспокоенно проговорил Кортунков.

— Не знаю. Будем сообщать Рябову.

Помещение базы было просторное, целый дом, громадная кухня. Натоплено отлично. Ребята для нас быстро вскипятили чай, крепко его заварили, достали хлеба, консервов, сахар и мы с жадностью набросились на еду. Чай пили до поту, рассказывая о наших приключениях, а потом спать в тепле. Блаженство…

Утром 31 декабря мы ещё спали, а к нам уже пришли гости: 1-й секретарь окружкома партии Хлызов со следователем, что вместе с нами начинали маршрут из Тутончан. Подняли нас в 11 часов. Мы встали, умылись как следует, побрились, почувствовали себя людьми.

А тут как раз состоялся радиосеанс связи с экспедицией, с Рябовым, и получили приказание: ждать следующего сеанса связи вечером. После доклада о чп в Новосибирск.

Ну, мы рассказали про свою беду Хлызову. Посочувствовали нам наши гости и всё, а чем помогут?

— Хорошо, что остальные остались живы и здоровы. Правда лица-то у всех поморожены, — сказал Хлызов.

Действительно, лица были у всех поморожены, в болячках. Больше всех у проводника.

Хлызов со следователем пообещали выдать нам документ, разрешающий похоронить Иванникова здесь, в Виви. Куда же, говорят, вы теперь его повезёте? Вечером нам пришло распоряжение: труп Иванникова везти в окружной центр Эвенкии в Туру, на судебно-медицинскую экспертизу. Вот это да! Это опять, наверно, не одна сотня километров на северо-восток, по реке Нижняя Тунгуска.

Ну что ж, поедем в Туру, а ведь сегодня встреча Нового года. Люди готовятся к празднику, а мы сидим в хате, подтапливаем печку, курим и грустим. В 12 часов ночи налили каждому по кружке горячего, крепкого чая, поздравили друг друга с наступающим Новым Годом, с тем и легли спать. Но 1 января, в полдень, нас пригласили к председателю Совета, там оказались и Хлызов со следователем, местный зав. Красного чума — зав. библиотеки и другие местные жители.

Потом пошли для нас нудные дни ожидания выезда в Туру. Сидели до 22 января. Пережидали морозы, заживляли обморожения.

Из Виви мы выехали на шести санках. Кроме меня, грузовых и с трупом Иванникова, ещё был радист Кортунков Василий Семенович, рабочий Хущеев Иван и проводник.

Весть о покойнике, видимо, разнеслась вперед нас, и потом встречные караваны заранее обходили нас далеко стороной.

24 января приехали в маленькую факторию Нидэм. До Туры осталось 25 километров. Зашли в крайний чум, согрелись, выпили чайку по кружке и решили не ночевать. После чая все повеселели. Расселись по санкам, гикнули на оленей и помчались вперёд. Дорога пошла исключительно хорошая, и за два с половиной часа приехали в Туру, в первом часу ночи.

Туру услышали далеко по работе движка электростанции, а потом и увидели блестящие в ночи огни, и после таёжной глухомани они на нас произвели какое-то восторженное впечатление.