— Ты можешь просто вылизать языком мою…
— Нет! Я хочу тебя трахнуть!
— Хорошо, — пугливо пискнула она, поглаживая его живот успокаивающими движениями. — На самом деле я тоже хочу, чтобы ты меня трахнул.
— Встань на четвереньки.
— Да, сэр.
— Постой. Сначала иди сюда.
Гермиона подползла к нему, и Северус чувственно поцеловал её в губы.
— Я люблю тебя.
Она с улыбкой ответила на поцелуй.
— Я тоже тебя люблю!
— И буду трахать тебя, пока ты не закричишь.
— Да!!!
— Достань смазку и подними зад повыше. Я знаю, чего ты хочешь.
Она вытащила лубрикант из ящика стола, затем встала на середину кровати, положив баночку с гелем рядом с собой. Северус глубоко вздохнул и заставил себя подняться. Ему нужно было больше времени, чтобы прийти в себя. «Если я войду в неё прямо сейчас, то через минуту всё будет кончено». Отвинтив крышку, он встал на колени позади неё.
— Как только я войду в тебя, можешь кончить, когда пожелаешь.
— Ладно. Но разве ты не сделаешь это прямо сейчас?
Он смазал два пальца.
— Нет пока что, — эти два пальца прижались к её дырочке и скользнули внутрь. Двигаясь всё глубже, он медленно входил и выходил из неё, ухмыляясь, когда она взмолилась:
— Пожалуйста, Северус, ещё!
— Ты же не кончишь прямо сейчас?
— Нет! Пожалуйста, я могу принять больше!
Он добавил ещё один палец.
— Я трахну тебя чуть позже. Жёстко. Как ты любишь.
— Да… — простонала она. — Быстрее… Пожалуйста!
— Нет, нет, — промурлыкал он, растопырив пальцы наподобие ножниц и шевеля ими внутри. — Не так быстро. Ты и так достаточно возбудилась.
Она застонала и подалась назад, стремясь насадиться на них.
Снейп больно шлёпнул её по заднице.
— Притормози! Потом можешь вертеть попой сколько угодно. Или мне остановиться?
— Нет! Я буду хорошо себя вести! Видишь? — Гермиона заставила себя успокоиться, хотя это было сложнее, чем она ожидала. Каждый раз, когда его пальцы погружались вглубь, ей хотелось снова прижаться к нему. Она крепко впилась пальцами в бёдра, не давая своему телу следовать инстинкту.
— Да. Я вижу, — молвил он, поражённый тем, что ей удалось продержаться целых тридцать секунд без движения. Её стоны становились всё более отчаянными, но в конце концов она выдержала целую минуту. — Рад, что ты научилась сдерживаться. Ты же знаешь, как высоко я ценю самоконтроль.