— Нет. Жаль только, что я не перекусил до того, как мы начали.
— Ещё чего! Я не хочу, чтобы хлебные крошки попали во влагалище!
Его плечи задрожали от беззвучного смеха.
— Согласен. Готовься, любимая. Тебе придётся стать самой лучшей кошечкой в мире.
— Мяу!
— Что это было? — спросил он, посмеиваясь над ней.
— Тренируюсь. Не останавливайся. Я почти готова.
— Кончи для меня, котёнок.
***
Северус сидел в своём кресле, читая для неё вслух, и рассеянно поглаживал её кудряшки, так как она положила голову ему на колени. Гермиона старалась быть очень послушной — без возражений согласилась надеть ошейник и ластилась к нему, ползая вокруг него на четвереньках совершенно голая. Северус решил одеться перед завтраком. Она наблюдала за ним, свернувшись калачиком на кровати. Он уже начал беспокоиться из-за своей неослабевающей эрекции. «Ещё бы. Мне даже по дому сложно ходить с таким огромных бугром в штанах. А ведь рано или поздно придётся выйти на улицу».
Он позволил ей спуститься по лестнице на двух ногах, не желая тратить время и смотреть на то, как она будет неловко ползти вслед за ним, но как только они добрались до первого этажа, Гермиона снова опустилась на четвереньки и последовала за ним на кухню. Северус накормил её курицей и кусочками тоста из своих рук, пока она стояла на коленях возле его стула и тёрлась щекой о его бедро. Подозвав её к себе, он положил несколько виноградин на салфетку, лежавшую у него на коленях, и сам принялся за еду. Она забралась под стол и, пока ела виноград, тыкалась носом в выпуклость на брюках.
Северус обнаружил, что, оказывается, очень трудно есть, когда кто-то возится у твоей ширинки. Налив немного сока в блюдце, он поставил мисочку на пол и так красноречиво сверкнул на неё глазами, что Гермиона сразу поняла: ей лучше вылакать всё до последней капли. Она засомневалась на несколько секунд, но потом либо решила, что сама хочет это сделать, либо ей стало всё равно, поскольку она так жадно припала к миске, будто у неё жутко пересохло во рту.
После завтрака они переместились в гостиную, где Северус продолжил читать. В конце концов сосредоточиться на книге стало невозможно. Гермиона постоянно ползала вокруг кресла, потягивалась, выгибая спинку, и мяукала, положив подбородок ему на колени. Тогда он сказал ей, что почитает вслух, если она будет тихой спокойной кошечкой.
Гермиона постаралась быть именно такой. Северус закончил делать пометки на страницах, затем отложил книгу в сторону и улыбнулся ей, покровительственно глядя на неё сверху вниз.
— Ты была очень хорошей киской. У меня нет кошачьих лакомств, но ты можешь полакомиться вот этим, если хочешь.
Она не смогла сдержать улыбку, когда он расстегнул молнию. Как только его член выскочил на свободу, она потёрлась о него щекой, мурлыча от удовольствия.
— Да, мой милый котёнок, — бормотал он, гладя её по голове. — Покажи, как хорошо ты можешь его вылизать.
Оказалось, что невероятно хорошо! Северус предполагал, что, возможно, он всё ещё был немного под кайфом после прошедшей ночи, но прикосновения девичьего язычка казались ему волшебными. Когда он спустил штаны ниже бёдер, она с таким удовольствием уткнулась носом в мошонку, как будто та пахла кошачьей мятой.
— Мерлиновы яйца! — прошипел он. — Да, именно так, котёнок! Возвращайся к члену. Отсоси мне хорошенько! Только без рук! У кошек нет рук.
«Ага. А ещё кошки вообще не умеют отсасывать», — хихикнув, про себя подумала Гермиона.
Неожиданно раздался стук в парадную дверь. Она замерла, испуганно глядя на него снизу вверх широко распахнутыми карими глазами: член успел войти в её рот почти полностью — до самого горла.
Северус посмеялся бы над этой картиной, если бы не был так раздражён внезапным вторжением в их личную жизнь.
— Кто бы это мог быть? — недовольно прорычал он, вынимая член из её рта и натягивая брюки. — Будь хорошей кошечкой, — он поцеловал её в лоб и поднялся с кресла.
Посмотрев в дверной глазок, Северус уныло вздохнул, но открыл нежданному гостю, закрывая собой комнату от его любопытных глаз.
— Поттер! Я должен был догадаться. Вы как всегда появляетесь в самый неудачный момент.
— Гермиона дома?
Северус оглянулся через плечо на её застывшую хрупкую фигурку. Она испуганно жалась к креслу, всё ещё стоя на коленях, прижимая обе руки ко рту в немом ужасе. Он снова перевёл невозмутимый взгляд на Поттера.
— Да.
— Можно с ней поговорить?
— Нет.