— Понимаю. Возможно, тебе стоит вернуться к себе и немного поспать, — сказал он, протягивая ей привычный флакон со Снотворным.
Выражение её лица изменилось с извиняющегося на изумлённое.
— Мне действительно очень стыдно. Пожалуйста, не сердись! Обещаю, я буду хорошо себя вести!
Снейп коротко кивнул.
— Дело не в этом. Я действительно не хочу, чтобы ты перенапрягалась, когда до экзаменов осталось всего несколько дней.
Между её бровей залегла глубокая морщинка, всем своим видом выражая упрямство, а затем она закрыла лицо руками. Гермиона понимала, что стала слишком несдержанной из-за сочетания гормонов со стрессом, и, хотя чувствовала нелепость собственного поведения, ощущала себя настолько слабой, что, не выдержав, разрыдалась прямо перед ним.
Северус почувствовал, словно кто-то проткнул его сердце кинжалом. Меньше всего ему хотелось довести её до слёз.
— Вот видишь? Тебе нужно отдохнуть, моя девочка, — растерянно пробормотал он, прижимая её к груди и мягко поглаживая по голове. — Ты стала похожа на ходячий комок нервов.
Она громко шмыгнула носом, уткнувшись в грубую ткань сюртука.
— Пожалуйста, не отправляй меня прочь!
Северус вздохнул, мысленно обдумывая, что делать.
— Можешь остаться, если пожелаешь. Но я хочу, чтобы ты успокоилась.
— Да, сэр.
За исключением уроков, Грейнджер почти не обращалась к нему так вежливо с прошлой недели. «Излишняя фамильярность может превратиться в плохую привычку, от которой девочку нужно отучить до того, как я надумаю познакомить её с другими доминантами». Неосознанный выбор слов подсказал ему, что она соскучилась по дисциплине.
— Тебя нужно отшлёпать? — послышался его вопрос чуть выше её макушки.
Она вздрогнула, а по её рукам и ногам сразу же побежали мурашки.
— Да, сэр.
— Отвернись.
Гермиона повернулась лицом к закрытой двери. Снейп приподнял её юбку и стянул трусики вниз, затолкав их в расщелину между ягодиц, после чего провёл рукой по выцветшим отметинам, оставшимся с тех пор, как он в последний раз наказывал её тростью. Светлые линии казались призраками, напоминавшими об их прошлых развлечениях.
— Хорошо. Ложись ко мне на колени, — Северус подошёл к дивану и поманил её к себе. Как только он стащил с неё нижнее бельё, в полумраке сверкнула змеиная голова, словно приветствуя своего хозяина. — Начнём с пяти минут. Ты готова?
— Да, сэр, — прошептала она.
Гермиона почти забыла, как это больно. Его ладонь казалась огромной, ударяя по каждой ягодице с такими резкими неожиданными звуками, подобно раскатам грома. Довольно быстро появилось сильное жжение, переходящее в жар, охватывающий большую поверхность кожи. Не прошло и минуты, как она уже яростно пинала каменный пол и пыталась увернуться от его руки.
— Лежи спокойно, — прорычал он.
Гермиона попыталась скрестить ноги, но те всё равно дёргались при каждом ударе. Она кричала и стонала, пока по лицу стекали дорожки слёз. Он шлёпал не настолько быстро и сильно, чтобы умышленно мучить её, но ей всё равно казалось, что на заднице вот-вот вспыхнет пожар, и она не сможет его потушить.
Кожа на ягодицах приобрела багровый оттенок. Северус посмотрел на часы и отсчитал последние тридцать секунд. Когда под конец он провёл ладонью по её разгорячённым округлостям, она вздохнула с облегчением.
— Благодарю вас, сэр, — удовлетворённо пробормотала Гермиона.
— Всегда пожалуйста. В следующий раз не жди, пока сломаешься. Просто приходи и скажи, чего ты хочешь.
— Да, сэр.
Он усадил её к себе на колени.
— Полагаю, тебе лучше воздержаться от оргазма до вечера пятницы.