Геренду казалось, что ещё чуть-чуть и он раскусит хитрую леди, распутает клубок, сложит мозаику. Какая-то мысль крутится на задворках сознания, ускользает, не даёт ухватить себя. Нужно больше информации, самую капельку!
— Знания расширили мой кругозор, — сказала Беатриса. — В юные годы я тоже осуждала войны, инквизицию и отдельные жесткие решения Императра, непопулярные в народе. Но теперь… — в глазах леди мелькнуло нечто неуловимое, зловещее. — Я уже не так однозначна в своих суждениях.
От слов Беатрисы Геренду всё больше становилось не по себе. Кровожадная, ух и кровожадная. У неё есть личные мотивы ненавидеть еретиков?
— Все враги Империи достойны лишь смерти! Чтоб другим неповадно было! — с чувством произнесла леди.
Собрав пальцы правой руки в щепоть, она нарисовала в воздухе перед собой крут и перечеркнула его косой чертой.
Парацельс, видимо, не обратил внимания на этот жест. Ну мало ли, как человек во время разговора руками машет, особенно если он увлёкся. Ничего такого.
А вот Геренд… Геренд уже видел этот жест. Не сразу, но из глубин памяти выплыли воспоминания, потускневшие за давностью лет, но не забытые. Воспоминания болезненные, неприятные.
Подобный жест часто использовал другой человек. Человек, о котором Геренд предпочёл бы никогда не вспоминать, похоронить его под плитами прошедших лет. Судьба лишь посмеялась над его попыткой сбежать, спрятаться в кристалле души. Тень прошлого накрыла Геренда очень быстро.
Бывший вампир понял, кто такая леди Беатриса. У него практически не осталось сомнений.
Беатриса и Парацельс продолжали мило беседовать, даже не подозревая, что у Геренда душа натянулась струной. За время, что они провели в пути до Чертянска, он ни разу не взглянул леди в глаза. Словно боялся, что она прочтёт его мысли.
Вечерело. Солнце опустилось к горизонту, и там его с радостью проглотили тучи, запунцовев от сытной добычи. Налетел сильный ветер, заставив склониться кроны деревьев. Те с шелестом и скрипом повиновались, отдавая дань в виде листьев и мелких веток.
Следовавший за каретой ворон недовольно каркнул, когда особо сильный воздушный поток едва не сдул его в заросли.
Парацельс высунулся из окна кареты и замер, принюхиваясь к потокам проносящегося воздуха. Ноздри мага расширились, обонятельные рецепторы уловили тончайшие запахи. Мозг заработал на полную, раскладывая полученную информацию на составляющие.
«О! Непередаваемый аромат фенолов и карбонильных соединений! — подумал волшебник. — Да ещё в такой концентрации! Либо рядом проходит спаривание драконов с участием не менее тысячи особей, либо проснулся древний титан вулканического типа. Задачка как раз для архимага!»
Волшебник наклонил голову к плечу, хрустнув шейными позвонками. Безделье наскучило ему, хотелось одновременно выпить и набить кому-нибудь морду. Оба желания, одинаково сильные, раздирали архимага на части.
После очередного поворота стена леса, уже набившая оскомину, резко оборвалась. Её сменило бескрайнее, до самого горизонта, серое поле с редкими вкраплениями зелени, усеянное тысячами засохших пней. В поле и у кромки леса виднелись многочисленные фигурки лесорубов. Дорога, петляя, вела к холму, на вершине которого развалился, сверкая лощёными боками, исполинский чёрный смердящий слизень.
Парацельс приготовился вступить с чудовищем в схватку не на жизнь, а на смерть! Но приглядевшись, волшебник понял, что принял за слизня самый обычный город. Ну, пусть не совсем обычный. Далеко не у каждого города крепостная стена сложена из иссиня-чёрных камней. И, конечно же, редко когда увидишь настолько густое и плотное облако смога над городом, похожее на спину гигантского шевелящегося слизня.
Не смотря на вечернее время, ворота в город ещё широко распахнуты. При виде отряда из караулки высыпала дюжина стражников. Один спешно нахлобучивал шлем на голову задом наперёд, двое других лихорадочно прятали по карманам игральные карты и кости, четвёртый пинками пытался затолкать за стену сторожки гору глиняных бутылок из-под вина.
«Бодренько инвентаризацию проводят, — подумал Парацельс. — Гости в Чертянске явно не частое явление, раз мы застали их врасплох».
Главным среди стражников оказался пожилой вояка в звании капитана. Выражение его лица, серого, от шеи до глаз заросшего щетиной, словно говорило: как меня всё достало. Достал Чертянск, достал бардак, достали дураки, достали приезжие гости, чтоб их всех! Дорожная грамота, которой Беатриса энергично махала у капитана перед лицом, не вызывала в тусклых глазах ни малейшего чувства. Но и леди не сдавалась. Она требовала снижение пошлины на проезд вдвое, углубившись в такие юридические дебри, что у Парацельса от её слов закололо в висках. Капитан вяло отбрехивался, что, дескать, ничего не знает, действует строго по уставу.
Пока Беатриса пререкалась с капитаном, Парацельс решил размять ноги. Покинув карету, он с хрустом распрямил затёкшую спину, издав при этом рык атакующего тигра.
— Хор-р-рошо! — заявил он. — Геренд, ты там не окуклился?
— Тьма — мой дом родной. И всё такое прочее, — пробурчал бывший вампир из сумрака кареты.
— Да ладно! Тут такой непередаваемый кислотный аромат! — он вдохнул полной грудью. — Родной запах, почти как у меня в лаборатории! Если в степи наскучит, я, может, сюда жить перееду!
— Значит, мне снаружи точно делать нечего.
— Чертянцы, наверное, счастливые люди. Да вылези уже из кареты, ты наверное уже окосел от этих бабских духов!
— С каких пор ароматы роз, гладиолусов и других благородных цветков стали называться бабскими? — парировал Геренд.
— Ну дело хозяйское, — пожал плечами архимаг. — Эх ты!
«И чего с этим вампироэльфом? Всю дорогу ни слова не проронил» — подумал Парацельс.
Его внимание привлекла большая деревянная табличка, висевшая на стене рядом с воротами. Кто-то явно потратил много времени, рисуя на табличке кисточкой множество слов. Да ещё и объединенных смыслом! И это в то время, когда большая часть населения неграмотна. Краска в некоторых местах облупилась, её кусочки валяются на земле под табличкой. Подойдя поближе, Парацельс понял, что это список с важной информацией для новоприбывших.