– Да, – кивнул монстр. – Один пить не люблю.
– Хм, а почему бы нет...
Запрокинув кружку, Геренд начал пить мощными глотками, как уже проделывал это уже тысячи раз. Кружку он осушил за рекордно короткий срок. Парц и монстр восхищённо зааплодировали.
– Это всё, конечно, чудесно, но мне бы ещё помедитировать, – довольный архимаг поднялся на ноги. – Что ж, вы сидите, наслаждайтесь парцеядом, а я пошёл...
Неожиданно драконохавиус выхватил кружку у слегка окосевшего Геренда и протянул ёмкость архимагу.
– О, нет, спасибо, спасибо, я непьющий... – наглейшим образом соврал волшебник.
Драконохавиус издал странный рык, больше похожий на бульканье, и неожиданно неразборчиво прохрипел:
– Хш‑ш‑ша тако‑о‑оэ парцеяд?
Видимо, чтобы говорить нормально, ему требовалось регулярно смачивать глотку.
– А? – переспросил волшебник.
– Ш‑ш‑шта это‑о‑о? – почти разборчиво прошипело чудовище, вопросительно глядя на кружку в своей лапе. – Па‑ацеяд?? Никогда не слыш‑ш‑шал... пиво знаю, водка знаю, вино знаю... а парцеяд – нет...
– Это моё величайшее творение, вершина алкогольной... алхимической мысли, – пояснил Парацельс. – О нём просто пока мало кто знает. Но я уверен, что со временем народ оценит по достоинству.
Драконохавиус с нескрываемым удовольствием втянул в себя витающие вокруг кружки пары и произнёс:
– Поаделиш‑ш‑шсо рецептом?
– Ты хочешь, чтобы я отдал тебе рецепт бесценного парцеяда? – дошло до архимага. – Да ни за что в жизни!
Драконохавиус недовольно взрыкнул.
– Впрочем, для хорошего человека, то есть для драконохавиуса не жалко…
– А раж‑ж‑жмер побольш‑ш‑ше ес‑с‑сть? – прошипел драконохавиус. – А то кружка ма‑а‑аленькая...
– Сейчас будет!
Волшебник напрягся, призывая все свои силы, и прочитал заклинание. Между ним и драконусом появился большой чёрный котёл, полный прозрачной жидкости. В нос Парацельсу и драконохавиусу ударил волнующий разум мощный колбасно‑чесночный аромат. Этот сорт парцеяда Парацельс решил сотворить в более "мясном варианте".
Чудовище восторженно взревело. С потолка упало несколько мелких камешков, а Парацельс от неожиданности чертыхнулся. Схватив котёл передними лапами, драконохавиус сунул в него морду и начал быстро лакать.
Парц бросил быстрый взгляд на Геренда опёршегося о стену, и на соседний коридор, уводящий в темноту. Убежать? Но драконохавиус слишком быстрый. Это может не понравиться монстру и тогда от его зубов и когтей... точнее, антиалкогольной слюны точно не спастись.
Пока архимаг принимал непростое решение, чудовище вылакало примерно четверть котла. Оторвавшись от зелья, драконохавиус громко рыгнул и внимательно посмотрел на архимага.
– Закус‑с‑сить бы… – произнесло чудовище.
– Закусывать не надо! – всполошился архимаг, поняв, куда драконохавиус клонит. – Говорю же, в зелье растворена колбаса! А ещё чеснок, чтобы запах отбивать.
– О‑о‑о! – в жутких глазах драконохавиуса появилось уважение. – Ты ш‑ш‑шам это чу‑у‑удо придумал!?
– Конечно! – архимаг приосанился. – Я – Великий и Ужасный Парацельсофарингейт – всё придумал сам!
– Навер‑р‑рное, ты уш‑ш‑шень умный! – драконохавиус протянул волшебнику котёл. – Может всё‑таки будеш‑ш‑шь? Не люблю один пить.
Парацельс вздохнул. Он не был бы Парацельсом, если бы отказался. Чародей щедро зачерпнул новой кружкой из котла и одним махом опустошил её. Драконохавиус одобрительно взрыкнул.
Спустя полчаса маг, вампир и чудовище сидели чуть ли не в обнимку и непринуждённо болтали, словно старые друзья. Драконохавиус, который с каждым глотком говорил всё лучше и лучше, оказался отличным собеседником.