— Конечно, всех подозревать не станешь… — разочарованно пробормотал Савченко.
— Странно, — задумчиво продолжал капитан Мороз, — на ферме отравили овец, здесь же обнаружены ампулы и здесь же спички… Странно. Я вас как-то просил установить наблюдение за фермой. Как там?..
— На ферму мы послали двух каменщиков, сказал Чернов. — Там надо исправить печи и выложить перегородку в помещении склада. Работы им хватит недели на две.
Что за люди? Можно на них положиться? — спросил капитан.
— Вполне. Это неразлучные друзья: Савелии Шутов и старик Прокопыч.
— А-а, знаю их, — кивнул Мороз. — Ну, что ж, узнали они что-нибудь интересное?
— И ничего особенного, — сказал Савченко, — На ферме останавливаются иногда колхозники-животноводы, руководители колхозов, приезжал зоотехник из Оша, один раз ночевал председатель Мургабского райпотребсоюза Байбеков… У Салиева останавливался
— Байбеков? Он, кажется, был здесь и в день пожара… — вспомнил Чернов. — Тоже помогал тушить.
— Да, он был, — подтвердил Савченко.
Насколько я понимаю, у Байбекова никаких дел на ферме нет. Что он, в гости ездит к сторожу? — спросил Мороз.
Чернов и Савченко признались, что не интересовались, в каких он отношениях со сторожем фермы.
Надо поинтересоваться, — заметил Моим роз. — Скажите, пожалуй, вашим каменщикам, пусть понаблюдают. Только как бы они там не выдали себя!
— Нет, Прокопыч — хитрый старик
Начальник заставы поднялся.
— Как ваше плечо, Дмитрий Михайлович? — спросил Чернов.
— Пустяки. Зажило. — Капитан помрачнел. — А вот старика мы подобрали в плохом состоянии, Цоя… Умер вчера…
— Умер? М-да-а… Таким молодцом оказался старик! В его годы!
— Да, он помог нам поймать крупную дичь. Это была его месть, так он мне сказал… Жалко старика.
Не отдыхая, капитан Мороз этой же ночью уехал на заставу.
ОБВАЛ
Было еще совсем темно, а возле конторы уже раздавались голоса людей. Призывники собирались выехать пораньше: с ночи стал срываться снег, может забить дорогу. Надо прискочить два опасных места: в ущелье и на Тал-дыке. С этого перевала, высотой почти в три с половиной тысячи метров над уровнем моря, дорога сползает в долину, извиваясь по склону замысловатыми зигзагами. Серпантины-крутые повороты дорог-всегда доставляли много хлопот. Зимой малейший ветер заносил их снежными сугробами. Рабочие из Акбосаги уже вторые сутки расчищали здесь шоссе. В помощь им высылались люди из Сарыташа.
Подвезти их на перевал решили в машине, на которой уезжали в Ош призывники.
Трое призывников с вещевыми мешками стояли уже возле машины. Исмаил задержался прощаясь с матерью. Сидя по-восточному, на корточках, и обхватив голову руками, она тихо причитала.
— Мама! Перестань горевать. — Исмаил подошел к матери и опустился рядом, — Тебе будут помогать. Молодых коз продай, а старую с козленком обменяй у Мухтара на дойную. Я вернусь, свадьбу сыграем… Ты еще внучат няньчить будешь!..
Он отнял ее руки от лица, прижал к груди и так постоял мгновение с закрытыми глазами
— Пора…
Возле машины стояло много народу. Кто-то из женщин всхлипывал. Исмаил искал глазами Фатиму. Она стояла рядом с Варей Савченко. Исмаил бросился к ней и остановился в нерешительности. Варя подтолкнула Фатиму навстречу ему. Исмаил, позабыв об окружающих, торопливо целовал девушку, ощущая на своих губах слегка солоноватый привкус ее слез. Он чувствовал теплоту и дрожь ее тела. Наконец, он оторвался, взглянул на Фатиму заблестевшими глазами.
— Ты будешь ждать меня, Фатима?
Фатима рыдала, не в силах выговорить ни слова.
Не надо, дорогая! Не надо. Я вернусь…