— И этот, что не любит правила.
— Пойдете через два дня, — сурово произнес Дурутти.
— Нет, — не согласился советник.
— Два дня вам хватит на подготовку, — отрезал комбриг. — Это приказ.
— Нет, не через два дня, — заупрямился Хаджумар. — И даже не завтра. Сейчас пойдем… Дорога каждая минута, камарада комбриг. — Тол у вас есть?
— Тол есть, — сказал комбриг.
Лина протянула руку к гитаре, сказала:
— Тол понесут мужчины, а гитару — я.
— Нет, — отрицательно покачал головой Хаджумар. — Вы не пойдете с нами.
— Решили избавиться от меня? — вспыхнула переводчица. — Не выйдет!
— Это опасное дело.
— Я с опасностью свыклась с тринадцати лет, камарада советник.
…Когда Хаджумар, Аугусто, Гарсиа и Лина ушли готовиться к операции, Педро пристал к Дурутти:
— Тебе нужен советник или диверсант?
— Он сам захотел, — ответил комбриг.
— Один шанс из ста, — произнес кто-то из бойцов.
Дурутти проворно повернулся к бойцам:
— Вы понимаете их?
— Кого? — удивился Марио, старый анархист, всю жизнь посвятивший движению.
— Коммунистов? У всех у них — у русских, испанцев, немцев, чехов — есть что-то общее… — Он помолчал, наконец с усилием отогнал посторонние мысли, оглянулся, резко сказал: — Я приказал во всех окнах расставить пулеметы, поставить часовых возле здания…
— Хорошо, — покорно произнес Педро.
— Я сам проверю, — предупредил Дурутти и вошел в комнату.
Педро оглядел бойцов, скомандовал:
— Эй, Антонио, тащи пулемет к этому окну… Ты, Марио, будешь часовым… Марш за здание… — и повалился на кровать.
Катарина подошла поближе к нему, облокотилась на спинку кровати:
— Скажи, почему командир Дурутти? Он самый смелый?
— Заткнись! Тебя не спросили.
— Тебя окопы сделали грубияном… Был у меня Пабло. Такой внимательный! А сколько покупал конфет.
— Каждый услаждает женщину чем может.
— А ты раньше был торговцем?