Читать книгу «Антология советского детектива-31. Компиляция. Книги 1-20» онлайн.
— Не знаю, папа Ян, свидимся ли еще. Ни черта мы опять не нашли, а третью экспедицию мне уже не дадут.
— Сачем так? Сам говорил — ошень нужно, теперь говоришь...
— Да тут такое дело, понимаешь!.. Есть у нас в Геолкоме один крупный специалист. Ученый, мэтр!.. Он давно определил, что второго месторождения этого минерала у нас нет и быть не может. Так и считалось. А тут объявляется какой-то Михеев и нахально заявляет: есть! Ну ладно, разрешили мне экспедицию. Обшарил я всю Белоруссию, вернулся ни с чем. Ученый посмеивается: я же говорил!.. А я на своем стою: есть! Только поиск надо распространить на запад, а граница не пускает. Поиздевались надо мной: ловко, мол, вывернулся — и на том конец. А тут Латвия опять вошла в СССР! Я снова в драку. Добился! Приехал. И опять ни черта не нашел! Теперь все, крышка, больше не пошлют. А я убежден: есть минерал, есть, черт меня побери! Вот здесь где-то, рядышком!..
С этим и расстались.
Студеной хмарью укрыла Латвию знобкая прибалтийская зима. Но вот снова посветлело, потеплело, хрустальная капель перешла в серебряную птичью разноголосицу. Правда, весна не принесла обычной радостной благодати: грозовые тучи на западе густели, приближаясь и суля лихое ненастье. Латвия это особенно остро чувствовала...
Однажды на исходе дня на тропе к маяку показался среди сосен одинокий путник с большим рюкзаком на спине. Опираясь, как на трость, на молоток с длинной рукояткой, он подошел к крыльцу, устало скинул ношу и широко улыбнулся смотрителю:
— Здравствуй, папа Ян!
Старый Баугис даже прослезился от радости...
Потчуя дорогого гостя простой и сытной домашней снедью, Баугис даже проявил несвойственную ему суетливость — так был рад.
— Жаль, сынов тома нету. Арвид в море салаку берет, Бруно в гороте... Он еще совсем юнга, молодой, значит. Жизнь-то трутный быль, женился я посдно, детей родил посдно. Раньше сердился, теперь радуюсь: сам старый уже, а сыны молотые!.. Фот хорошо, Михас, фот ты и приехаль! А говориль — польше не дадут ехать.
— А мне и не дали. Спасибо, папа Ян, очень вкусно!
— Нету са што. Ты ковори, ковори, как все устроил, как приехаль.
— Я сказал уже: шиш мне дали, а не экспедицию. Подал я заявку, начальство ее, конечно, зарубило. Я разругался, уволился, продал книги, барахлишко — и приехал.
— Отин?
— Один. А что мне остается? Нанимать помощников не на что, бросать поиск нельзя — буду один искать. Надо! Я должен найти этот минерал, папа Ян, понимаешь, должен!
Старик Баугис долго сопел трубкой, потом сказал:
— Понимаю. Ты крепкий человек, Михас. Ты любишь рапота, знаешь свой дело, имеешь карактер и твердо идешь на цель. Ты совсем как латыш, только корячий. И ты притешь к своей цель, я снаю.
Ян помолчал, посопел.
— Тепе сейчас нушен лошать. У меня нет лошать. Лотка есть, катер есть, сопака есть — лошать нету. Катер касенный, лотка плохой, сопака — друг... Но мы скопили деньки на новый кароший лотка. Подожти, придет Арвид и купит тепе лошать...
— Нет, нет, и не думай!..
— Помолчи, не корячись. Старый Ян всекда тумает, что говорит. А тумает он так. Советский власть тал Яну и его сынам хороший, крепкий спокойный жиснь. Михас старается не тля сепя, а для советский власть. Мошет Баугис чуть-чуть помочь ей, когда Михасу трудно? Должен! Если он порядочный человек. А старый Ян всегда был порядочный унтер-офицер и латыш.
— Спасибо, папа Ян, большое спасибо! И все же не траться. Лошадь мне нужна, конечно, но лошадью мне пограничники помогут, уверен: мы с ними крепко подружились прошлым летом...
Вечером вернулся из города Бруно. Втроем поужинали, посидели еще, поговорили... А на рассвете Баугис проводил Михеева до шоссе и, взяв с него слово осенью непременно наведаться, простился.
Встреча произошла значительно раньше.
...Мимо маяка шли и ехали разрозненные части обескровленных неравными боями войск. В знойной пыли мелькали суровые лица, бинтовые повязки с бурыми пятнами. Сигналили автомобили, громыхали колеса орудий, санитарных и хозяйственных повозок, вразброд шаркали сотни сапог и ботинок. Время от времени кто-то кричал «Воздух!» — и все, кто мог, сбегали и съезжали с дороги, прячась куда попало. С воем и стрельбой проносились серые самолеты — вдоль шоссе рвались серии бомб, взметалась земля, повозки, вспыхивали машины, кричали раненые, падали деревья, визжали кони...
Но вот все стихло.
Старик Баугис вышел на шоссе и с болью смотрел на взрывные воронки, трупы, догорающие машины, разбитые тачанки. Шоссе опустело.
И тут с запада появился еще какой-то отряд. Баугис отступил за деревья, вглядываясь. Наконец различил тачанки с патронными ящиками и пулеметами и человек тридцать всадников в зеленых фуражках. «Свои! Пограничники!» Старик Баугис снова вышел на дорогу, и вовремя.
— Папа Ян! — крикнул единственный штатский в застиранной клетчатой ковбойке, спрыгнув с коня.
— Три минуты, — жестко сказал мрачный капитан и подал пограничникам знак спешиться.