Юнгу сегодня будто муха укусила! Он вдруг кинулся к Сергею, стал кусать его скафандр, наскакивать и лаять на одевающих водолаза. Ребята смеялись, а Голодов рассердился:
— Это еще что? Юнга! Место!
Пес отступил, но не ушел в свой закуток, а, стоя в отдалении, смотрел на водолазов, тихо поскуливая и перебирая лапами.
Уже одетый Сафонов стоял на забортном трапике, а с Чуриковым, как обычно, все еще возились.
— Ладно, я пошел, — сказал Сергей мичману, принимая от Изотова электрокислородный резак.
— Давай, не томись. Воздух — водолазу! Третьему отделению — приготовиться! — объявил Голодов и повернулся к Шнейдеру, неожиданно схватившему насморк: — А ты постой на шланг-сигнале Чурикова, погрей штевень на солнышке. Просыхай.
Жарко. Командиру отделения пренебрегать правилами никак не к лицу, но париться в трехболтовке — тоже не радость! Смекалистый херсонец надел легководолазный гидрокостюм, снаряжение — и так поладил и с правилами, и с жарой.
По палубе топляка Сергей пробирался осторожно. Смотрелось ему сегодня плохо: половину переднего иллюминатора закрывало темное стекло. А тут еще воздухошланг, сигнал, кабель-шланг резака, телефон, кабель фонаря...
Вода плотно обжимала ноги, упруго сопротивлялась движению водолаза. Сергей добрался до литой двери отсека, открыл ее. И тут не увидел, а почувствовал чье-то присутствие. Повернулся — заметил шмыгнувшую за угол рыбину. Вошел в коридор, включил фонарь.
— На грунте... Ну, как ты, Сергей? — спросил сверху мичман.
— Нормально. Спускаюсь в каюту.
— Добро. К тебе Николай пошел.
— Зачем? Тут и одному-то делать нечего.
— Приказ командира, — лаконично объяснил Голодов.
Чуриков не попал сразу на топляк — промазал. Подошел, подвсплыл, утвердился на палубе. Направился к надстройке, недовольно бранясь: он не любил бездельных спусков, а дела ему сейчас было только подстраховать Сергея.
Войдя в каюту, Сергей снова ощутил не то чтобы страх, а какую-то душевную неуютность. Но это только на миг. Уже спокойно подошел, обтер, осмотрел сейф, прикинул, как его сподручнее снять. Приладив фонарь, высвободил руку.
— Сафонов, Сафонов! — позвал сверху Сыроежка. — Почему молчите, как себя чувствуете?
— А я, когда тебя не вижу, всегда себя хорошо чувствую, — добродушно сообщил Сергей, вставляя в держатель электрод. — Ток!..
Наверху врубили ток. Шлепнув по носу позеленевшую львиную морду на дверце сейфа, Сергей наметил точку и приблизил к ней электрод, глядя уже сквозь темное стекло. Перед глазами во тьме, обволакиваясь кипящим парным «плафоном», вспыхнула, затрепетала слепящая яркость электродуги...
Стоп! Кто-то потянул Чурикова назад, не пуская его к надстройке. Николай повернулся, посмотрел: сигнал держит. Потянул — не поддается. Зацепился, проклятущий, где-то. На палубе это немудрено: везде всякие железки да механизмы. Николай погреб обратно — отцепиться. И снова остановился, удерживаемый уже воздухошлангом. Вот так штука! И как это шланг и сигнал расползлись в противоположные стороны? Никогда еще такого не бывало! Наверху, наверно, Шнейдер не выбрал слабину, а, наоборот, потравил лишние метры. Николай уже намерился высказать страхующему все, что причиталось, да воздержался. Там сейчас на юте Ладога с гостями: негоже срамить товарища и командира отделения тоже.
— Зацепился. Отвязываюсь от сигнала, — спокойно сообщил наверх.
Там это никого не встревожило: случай не из редких, неопасный, водолаз опытный — беспокоиться нечего. Вот если бы воздухошланг чем-то придавило, тогда спеши на помощь! Однако осторожный мичман все же велел Пинчуку и Рукавишникову одеваться.
— Сафонов, Сафонов, как слышите меня? Проверка... — забубнил Сыроежка.
Голодов полез в карман за сигаретой — покурить захотелось.
— Сафонов, Сафонов!.. — Сыроежка высунул из рубки веснушчатую физиономию. — Товарищ мичман, связи нет.
— Ну вот, как начальство или еще кто приедет, так у вас всегда что-нибудь!.. Наладь, — приказал Голодов электрику, а сам подошел к Изотову, взял у него трос-сигнал Сафонова. Дернул раз... Безответно. Еще раз — тоже. — Что за черт! И этот, что ли, зацепился? А ну подергай... — вернул трос Изотову. Скомандовал матросам: — Одеть водолазов!
Рукавишников и Пинчук уже влезли ногами в штанины собранных в гармошку скафандров. Матросы взялись за вороты мешков: «И-и р-раз!.. И-и два!..
Изотов тряс и дергал сигнал Сафонова — тщетно. Мичман потянул шланг. Это не рекомендуется, но им тоже можно посигналить. И даже — вытащить водолаза. Мичман дернул — Сергей не отозвался. И тут Изотов рухнул на палубу. Вскочил, стал быстро выбирать трос. Выбрав, испуганно крикнул:
— Мичман! Сигнал обрезан!
— Тревога! Водолазов — к спуску! Живо! Доложить командиру!..