– Отец, тебе не кажется, Боря как-то странно себя ведёт? – мама, не поворачивая головы, крошит овощи для борща.
– Нет, а что такое? Ну, устроился парень на работу, это же здорово! Просит помощи в выборе будущей профессии – тоже прекрасно, значит, наше мнение уважает. Ты кстати придумала? – отрывается папаня от свежей «Вечерки» – О, ты смотри, в субботу в Новосибирске «Сибирь» с ЦСКА играет! Вот бы сходить!
– Да, какой хоккей! давай о ребёнке поговорим… Ты прав, вроде бы всё нормально, но странно же… Еще месяц назад это всё его нисколько не заботило… Нет, что-то тут не так… У него там не закрытый, а открытый перелом, – цитирует мама старую комедию[23]. – А на счёт профессии, может ему в пед на исторический? Хотя там точно призовут… Нет, даже не знаю. Ты, отец, как думаешь?
– Лена, ты какая-то мнительная стала последнее время. – Папа снова распахивает газетные листы, – по мне, лучше всего, если бы он в сварщики пошёл. Или в монтажники. У нас и техникум монтажный рядом, ездить никуда не надо, экономия на транспорте и на обедах. Очень востребованные, хорошо оплачиваемые и нужные профессии. Опять же жильё быстро получит.
– Может и мнительная, но как бы какую болезнь не проморгать, а то в нынешнее время такие нагрузки в школе… А в сварщики… Всё бы хорошо, но стройка – рассадник алкоголизма. Хочешь, чтобы сын спился? Ну и конечно не в техникум. Из техникума в армию забирают, а я этого не хочу. Борька тут прав, по-моему, два года терять да ещё с риском покалечиться, это никуда не годится.
2 сентября. Первый день с метлой.
В предвкушении нового дела, я проснулся в половине шестого. За окном еще темно. В квартире зябко. Все спят. Разогрел на сковородке вчерашний борщ, вскипятил чай и к шести сбежал вниз к дверям дворницкой.
Накануне Петрович и председатель показали мне дворницкую, фронт работ и комнату собраний кооператива нашего дома. Наш дворник, как человек добросовестный, собрал весьма приличный арсенал уборочного инструмента, и необходимых материалов. Всё разложено в строгом порядке. Красота! Надо бы мне сохранить такой же порядок.
Во дворе сегодня еще холоднее, ночью был минус. В предрассветных сумерках трава, покрытая изморозью, кажется седой. Воздух влажен, чист и свеж. Петрович на месте. Заскорузлой рукой крепко жмёт мою ладонь. Отдаёт ключи, напоминает про мусоровозку в 7.45, одергивает на мне ватник и, хлопнув по плечу, отправляется домой сны досматривать. Я же, вооружившись метлой и совком, принимаюсь за дело. К семи всё закончил. Дворник у нас в доме хороший, поэтому грязь только там, где ветром намело за вчерашний день. До приезда мусорки времени ещё в избытке. Решил пойти домой, не торчать же во дворе, как три тополя на Плющихе[24]. Сяду пока газетку почитаю…
– Какая сволочь гудит с утра пораньше? – из дрёмы меня выдёргивает настойчивый звук автомобильного сигнала, – Чёрт-чёрт-чёрт! Это ж мусорка меня вызывает. Заснул балбес! – Срываюсь и ракетой во двор. Водила тупо давит на сигнал.
Во дворе прямо у мусорных баков стоит тёмнозелёная спецмашини на базе ГАЗ-51, а рядом возбуждённо мерит землю ногами невысокий скуластый мужик с усами скобкой. В его порывистых движениях читается явное раздражение.
– Извините, задремал, но… в общем, младший помощник… старшего дворника Рогов к погрузке готов! – докладываю, постепенно переводя дыхание.
– А где Петрович? Где его черти носят? Мне же ещё в других дворах баки собирать. – Мужик ничего не понимает.
– Сегодня я за него, он будет завтра, меня Борисом зовут, а вас?
– Михаил, – сердито бурчит главный по «коробочкам» и протягивает руку, – будем знакомы. Ты, Борис, учишься или, так балду до армии пинаешь?
– Учусь в десятом, но деньги нужны, – поддерживаю разговор, пока Михаил возится с рычагами у пустых контейнеров. Система автоматической замены контейнеров делает процесс не сильно грязным.
– Деньги они всем нужны… – Обращается ко мне Михаил. – Как на счет покурить?
– Не, тут я пас, увы. Но запретить не могу, курите на здоровье!
– Ну, ты, наглый! А то бы перекурили минутку? Нет? – Он достаёт сигареты и спички и солидно, не спеша, закуривает. – Ты, как? За хоккеем следишь?
– Конечно! «Сибирь» в высшей лиге, тут уж нельзя не следить. – Я облокачиваюсь на лопату и вспоминаю события того незабываемого сезона. – В субботу с ЦСКА играют. Харламов, Петров, Михайлов, все звёзды…
– Это ты правильно говоришь, да. А если наши хоть одну плюху Третьяку закатят? Представляешь?!
– Сдаётся мне, армейцы расслабятся, и наши их красиво накажут. Вот помяни моё слово. «Сибирь» армейцев раскатает в первом матче.
– Да, нет! Никогда такого не случится. Они в высшую лигу кое-как пробились, им бы у «Трактора» разок выиграть… – Сигаретка докурена и щелчком отправлена в мусорный бак. – Всё! Бывай.
Газон, оставив за собой облако вонючего дизельного дыма, медленно скрывается за углом.
ГЛАВА 3. НАД СЕДОЙ РАВНИНОЙ МОРЯ
Школа № 82. Хлеб и зрелище на уроке литературы. Борис.
– Над седо-ой… равни-иной… моря… ветер-р-р туч-ч-чи собирает – я вызвался прочитать Горьковского «Буревестника», захотелось развлечь одноклассников и потроллить Ангелину. Поэтому читаю с драматическими паузами на каждом слове.
– Между тучами… и моррррем… горррдо… рррреет… Бурррревестник, черрррной молнии подобный. – Паузы постепенно становятся короче и короче. Начинаю слегка жестикулировать руками и раскатывать звук «р», создавая рычание моря.
– То крылом волны касссаясссь, то сссстрелой вззззмывая к туччччам, он кричччит, и – тучччи слышат радость в смелом крике птицы. – добавляю свист ветра…
– В этом крике – жажда буррри! Силу гневаааа, пламя стррррасти и уверррренность в победе, слышат тучи в этом крике. – Пора усилить напор и громкость, с небольшим снижением в конце фразы.
[23] У тебя там не закрытый, а открытый перелом – цитата из фильма Л. Гайдая «Бриллиантовая рука».
[24] Торчать как три тополя на Плющихе – цитата из фильма «Джентельмены удачи» реж. А. Серый, под художественным руководством Г. Данелии.