Читать книгу «Сальто мортале» онлайн.

– Франсуа, а мой любимый сеннектер[151] ты сегодня принёс? – привычно шутит в ответ Монсеньор.

– Всё для вас Монсеньор, всё для вас… Вы только лучше ложкой баланду перемешивайте и сеннектер, и камамбер и рошфор с пармезаном найдёте.

Вся камера отвечает громким хохотом на удачную шутку. Прекрасно известно, что кроме тертой с кожурой картошки и лука в баланде ничего нет.

– Ну-ка, Фонарь распакуй наши запасы, не годиться Соловья баснями кормить. Там у нас салями ещё оставалась с моей последней передачи. – Гаспар вежливо обращается к соседу по камере, – а Соловей как получит передачку, так сразу отдаст… Соловей, чего молчишь? Отдашь или заныкаешь?

– Нет проблем парни! Раз мне тут с вами кантоваться целый год, то всё, что с воли, в общий котёл пойдёт. – Высоцкий обводит взглядом соседей – В следственной камере также делали, и в наших тюрьмах, говорят, тоже так делают. По zekovskim poniatiam куда строже, чем у вас. Там за игнорирование общества наказывают и иногда жестоко.

– Ты сидел что-ли? – подал голос самый молодой сокамерник по кличке Жискар. – У вас что, даже артистов в тюрягу кидают?

– А у вас не кидают? Ален Делона, мне рассказывали, в нашей тюрьме год кичу грел. А я, нет, не сидел. Но у нас история этого дела богатая, если сам не сидел, то наверняка среди знакомых у каждого сидельцы найдутся. Сейчас ещё ничего, а вот лет тридцать назад миллионы сидели.

– Вот и хорошо, ты говорил у тебя жена в Париже, а средства у неё есть? – на тюремный хавчик прожить невозможно, ты, наверное, это и сам понял.

– Вы её знаете. Смотрели «Семь смертей по рецепту»?

– Это где Марина Влади играет?

– Ага, так вот, Марина Владимировна Полякова-Байдарова – моя жена. Самая что ни наесть настоящая со штампом в паспорте. Был бы он у меня на руках, я бы его вам показал. Благодаря ей я всего год и получил, а то мне пришлось бы тут пятёру тянуть, как вашему Люке. Есть у меня подозрения, что она так решила меня от зависимости лечить, но если это окажется так, то… – Высоцкий выразительно помахал в воздухе кулаком.

…через полгода.

За девять месяцев Высоцкий в камере обжился, научился бегло говорить по-французски, даже оклемался от физической зависимости и от морфина, и от алкоголя. С помощью Монсиньора он перевел одну из его песен на французский:

Вальдемар выучил и потом рычал этот цыганский мотив так, что вся тюрьма подпевала, включая надзирателей. Ему это очень нравилось. Вот переводить он не любил, ему всё время казалось, что при переводе из песни улетучивается какой-то неуловимый дух, поэтому больше этим не занимался.

– Володья, я что хочу тебе сказать, – как-то раз поздно вечером Монсиньор начал давно подготовленный разговор. – Володья, тебе осталось сидеть уже не так долго…

– Да, три месяца и на волю. В Россию поеду. Надо деньги зарабатывать. Меня там все уже заждались. Долги надо будет отдать, залог на Маринке так и висит… – Высоцкий мечтательно улыбнувшись, потянулся всем телом.

– Подожди, Володья, я тебе одну вещь скажу, только ты дослушай, потом опять ничего не говори, а просто думай.

– Монсеньор, ты опять за своё? Если об отказе от сцены, от друзей, от публики, то я тут всё уже для себя решил. Я уже от зависимости избавился полностью. Сейчас у меня ни желания, ни потребности в наркотиках нет. Только табак, но тут у нас в камере, курить бросить невозможно. Да это и не страшно. Но выйду и курить тоже брошу.

– Всё-таки, Володья, ты хороший человек, поэтому мне хочется дать тебе один совет, ты сейчас меня послушай, а делай как позже сам решишь… Помнишь, мы с тобой как-то говорили о благотворительности, о милосердии, о душе? Так вот, ты меня тогда плохо слушал и не понял главного. Тебе надо обратить своё творчество к Богу! Да! И не надо так на меня смотреть, я совершенно серьёзно. Иначе ты умрёшь через пару лет, потому что служишь своим гением нечистому. Я знаю, о чём говорю… Не зря мой дедушка был епископ Лиона!

– Нет! Нет! И нет! И давай закончим этот не нужный разговор.

– Володья, а может быть тебе в монастыре пожить? Ты же не крещёный? Вот! Крестись по католическому обряду, возьми новое монашеское имя. Тогда у тебя появится небесный заступник перед Престолом Господним. Тебе будет гораздо легче и жить, и крест свой по жизни нести. Вот послушай, я тебе прочту маленький кусочек из Евангелия от Матфея:

«И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои.

Монсеньор, аккуратно закрыл книгу и, не говоря больше ни слова, отвернулся к стене.

Высоцкому была поначалу неприятна сама мысль о монастыре, о крещении, о небесных заступниках. Тяжёлое наследие научного коммунизма ни как не хотело впустить в душу свет Веры Христовой. Ему так и не удалось до самого выхода из стен узилища почувствовать ни малейшего огонька Веры. Всё казалось, что будет это чересчур лицемерным, а лицемерие он не выносил. Может быть, накладывал свой отпечаток опыт игры в театре. Всё-таки актёрство своеобразный вид искуссства. Не зря актёров называли лицедеями и на общих погостах не хоронили.

Рождество 1978 года Париж встречал, накрывшись вуалью из пушистых снежных хлопьев. Холодный ветер с Северной Атлантики создал чудесные декорации на радость и детям, и взрослым.

С прогулки в камеру ЗК возвращались продрогшими, но бодрыми. У Высоцкого-Русильона близилась дата окончания срока. Так как в полицию его доставили 18 декабря, то и выпустить должны были этой же датой. Последние три месяца так сложилось, что с Монсеньором он часто говорил и о душе, и о церкви, и о спасении. Атеизм его был больше наносной, чем понятийный. Постепенно до него стала доходить мысль, что Анри, по большому счёту, прав. Если он не свернёт немедленно с привычного жизненного пути, то пропасти ему не миновать.

Наконец наступил и последний день срока. Русиньоль раздал скопившиеся за отсидку шмотки товарищам, обнялся со всеми и подошёл к Монсиньору.

Мориньяк пожал ему руку и напутствовал:

– Володья, ты сейчас не торопись! Понаблюдай, как будут вести с тобой твои друзья, как твоё тело будет реагировать на попытки тебя угостить. Смотри как-будто это не твоё тело, как бы со стороны. Не впадай в грех, не гневи Господа, если надумаешь всё-таки принять Веру Господа нашего Иисуса, – вот тебе телефон. Звони туда в любое время, тебе обязательно помогут.

– Хорошо, Монсиньёр, сделаю, как говоришь. Спасибо тебе. Надеюсь до этого не дойдёт. Гаспар, Люка, Валери, вам тоже гранмерси за компанию. Легкой вам отсидки и быстрейшего освобождения, вы хорошие парни. – С этими словами он повернулся, и уже не оборачиваясь, широким шагом направился к белому Рено, стоявшему напротив дверей тюрьмы.

[151] сен-нектер – сорт сыра saint-nectaire из провинции Овернь