И спор возобновился. Как показалось королю — почти с самого начала.
Его величество вздохнул. Он устал. Ясность выбранного пути туманила разум. Все было ярким и неотчетливым. Со дна души восходила ярость.
Да как же… он же все так здорово придумал, а эти двое… эти упертые остолопы!
«С Ирнией все равно придется воевать… рано или поздно придется. Вирдису тесно под одним небом с Ирнией. Война… Война неизбежна. Позор Феанкарна должен быть смыт кровью ирнийских мерзавцев. А для этого нужна гвардия. И маршал Эрдан. Меньше всего для этого нужен король Эттон. Если эти двое придут к сходному мнению… да я, собственно, сам их подтолкнул!»
— Я все равно поступлю так, как задумал, — сдержанно сказал его величество. — С вами или… без вас. Без вас будет трудно, но… Я — король. Я не меняю единожды принятых решений.
«Я ничего не смогу без вас, будьте вы прокляты!»
Герцоги переглянулись.
Уж они–то помнили, как его величество менял свои решения по десяти раз на дню. Все они помнили. Вот только выбора у них особого не было. Или его величество Эттон, или маршал Эрдан… Законный монарх, к которому привыкли, или талантливый выскочка, чье присутствие на троне нужно будет еще как–то оправдать. Король, который на многое закрывает глаза, или до скрипа, до тошноты честный маршал, некоторых общеизвестных вещей просто не понимающий… Неужто он и впрямь заговорщик? Король по крайней мере в них нуждается, а эльф… у того своих хватает.
— Вы не оставляете нам выбора, ваше величество, — вновь пробурчал герцог Ренарт.
И король, уловив изменение настроения, отреагировал мгновенно.
— Ну, почему же, герцог Ренарт, оставляю, — мягко проговорил он. — Между служением родине и плахой.
И герцоги переглянулись вновь.
Они были старыми соперниками, эти двое. Они поддерживали короля вовсе не потому, что им так уж нравилась его живопись или его правление, но лишь потому, что ни у одного из них не хватало сил занять престол, пока жив второй, разумеется. Будучи при короле, уравновешивая один другого, они почти свыклись друг с другом, научились испытывать взаимную симпатию и, можно сказать, почти подружились… до того момента, когда один из них внезапно даст слабину, что позволит другому своевременно вцепиться во вражеское горло.
То, что предлагает король, — чудовищно. То, что предлагает король, — дурацкая авантюра. Но… кто знает, что может случиться? Вдруг и король, и соперник погибнут? Или ослабнут настолько, что с ними можно будет не считаться вовсе? Это было бы неплохой игрой…
В конце концов, это ведь король берет на себя ответственность за все эти страшные деяния перед Богом и Богинями. А вдруг в процессе удастся разделаться и с королем, и с давним приятелем–соперником? Вдруг?
Поворчав для виду, герцоги стали потихоньку сдаваться. Принципиальная договоренность была заключена, теперь обсуждались стратегия, тактика, а также то, что каждый в итоге получит.
— Я претендую на Эрмаль, — говорил герцог Угерн.
— Согласен, — кивал король Эттон.
— Тогда я хочу получить Иртекс, — тотчас откликался его друг–соперник.
— Согласен, — вновь кивал король.
— Я претендую на Кламмен и прилегающие области, — говорил герцог Угерн.
— Да, — говорил король.
— А я на Нирну и все, что ее окружает, — откликался герцог Ренарт.
— Да, — соглашался король. — Это только справедливо.
— Справедливо? — возмущался герцог Угерн. — Да это на несколько миллионов в год больше!
— А сколько уйдет на восстановление? — парировал герцог Ренарт. — После того, что будет проделано с этой несчастной страной, жителей придется ввозить заново!
— Это и меня касается, — ворчал герцог Угерн.
— Но в гораздо меньшей степени, — возражал герцог Ренарт. — Часть населения Кламмена спасется в лесах и будет только рада вернуться после восстановления хоть какого–то порядка и возобновить прерванные промыслы. Тогда как Нирна даст прибыль не раньше чем через пять лет.
— Зато какую!
Наконец торг был закончен.