— Да, — нестройным хором отозвались эльфы.
— Тогда поехали, — обернулся Арьен к принцу. — Садись в седло, не бойся. По такому случаю Белогривый шуточки шутить не будет.
— Какие уж тут шутки, — пробормотал принц, одним прыжком взлетая в седло.
Белогривый коротким выдохом одобрил его сноровку.
— Сумеешь найти след? — обратился принц к Эннеари.
— Я, может, и нет, — ответил эльф, — а вот Черный Ветер найдет. Хоть под землей найдет. Теперь им от нас не уйти.
Некоторое время принц и эльф молча ехали упругой рысью. Время от времени принц оглядывался назад, хоть и знал, что поляна давно уже осталась далеко позади.
— Да ты за них не опасайся. — Эннеари совершенно правильно истолковал его невольное движение. — На самом деле не так все страшно, как тебе кажется. Мы, эльфы, народ живучий. Вспомни, каким ты меня нашел. Сосулька сосулькой, по лбу пальцем щелкни — зазвенит... вот только не вздумай сказать, что и сейчас зазвенит!
Принц послушно усмехнулся принужденно вымученной шутке друга и вновь помрачнел.
— Арьен, — сказал он после продолжительного молчания. — Я боюсь.
— Кто — ты? — изумился Эннеари. — Ну знаешь! Кто бы мне после той ледяной мельницы сказал, что ты хоть чего-то способен бояться...
— Это я сказал, — отрезал принц. — И... Арьен, я боюсь. Нет, не того, что меня убьют. Другого. Я ведь тоже, как Лэккеан, ничегошеньки не понимаю. Не умею понимать.
Он вновь замолчал ненадолго, пытаясь найти слова, хоть сколько-нибудь способные выразить то, о чем невозможно сказать.
— Ты ведь сам видел, что след свежий, — произнес принц. — Значит, они бывали там... ну, поблизости. Бывали постоянно. Все эти дни. Не далее, как сегодня утром, например. И не подошли ни разу. Оставили лошадей умирать от голода. Оставили своих сородичей умирать от жажды и ран. И не подошли ни разу. Столько дней... даже если они все рехнулись... Арьен, что же это за безумие такое?
— Не знаю, — ответил эльф. — По правде говоря, я и сам боюсь. Ну что, стало тебе легче на душе?
— Неизмеримо, — фыркнул принц. Белогривый незамедлительно поддержал его.
— Я рад, — невозмутимо ответствовал эльф. — Значит, у нас обоих есть еще одна причина поймать этих мерзавцев. Не знаю, как ты, а я очень не люблю бояться.
— Вот они! — крикнул Эннеари, и колени его ударили по вороным бокам.
Четверку эльфов не заметить было невозможно. Они стояли, озаренные рыжим предзакатным светом, прямые, как молодые сосны — все четверо. От их красоты дух захватывало — но не у тех, кто пытался окружить их.
Люди. Человек двадцать пять, от силы тридцать — с рогатинами, с вилами... хотя нет, не только. Вон у троих луки есть... обычные охотничьи луки — да, тисовые, да, крепкие... но что они значат против эльфийских луков в эльфийских же руках?
Рыжий конь вытянулся в струну, ускоряя бег вослед за вороным.
— Не успеем, — задыхаясь, вымолвил принц.
Вестимо дело. Где тут успеть. Тут не то что Черный Ветер — черный ураган, и тот бы опоздал. Много ли времени надо, чтобы наложить стрелу на тетиву и послать ее в цель — тем более эльфу? Может, отчаявшиеся крестьяне и успеют сделать один-два выстрела... может, даже и подранят кого из обезумевшей четверки... но потом эльфы положат всех до единого, всех — что такое три десятка живых мишеней для эльфийских стрелков? Эти, с вилами и косами, даже подойти не сумеют. Им просто не дадут приблизиться.
Светловолосый эльф уже натягивал лук.
— Пригнись! — не своим голосом заорал внезапно Арьен.
Но выкрик опоздал, как опаздывали и они сами — безнадежно, непоправимо. Стрела уже летела — летела быстрее, чем принц мог метнуться к луке седла. Стрела уже знала, куда она вонзится... а принц не успевал, не успевал...
Неожиданный порыв ветра хлестнул лицо пылью и мелкими камешками, дернул за волосы... нет, не дернул! Это стрела мазнула вдоль щеки, срезав прядь.
«Живой», ошеломленно выдохнул разум. Ну, его и винить не за что. Никакая другая мысль в рассудке человека, чудом избегнувшего смерти, появиться не способна.
Но тело — тело сообразило быстрей. Телу и самому доводилось натягивать лук и посылать стрелу в цель. Конечно, на этом расстоянии даже и такой выстрел вне сравнения — для человека. Слишком уж внезапно налетел ветер. Но эльф — эльф бы сделал упреждение не только на тот ветер, который есть, а и на тот, который будет. Эльф бы нипочем не промахнулся.
Быть не может, растерянно простонал разум — а тело уже кричало другие слова, совсем другие.