От истерического хохота он удержался с большим трудом.
– Да в любом трактире купить можно, – откликнулся Нэллен, чувствуя, как все больше и больше тает страх, навеваемый амулетом, как все меньше и меньше он этот страх испытывает.
Что значит «купить»? – спросил амулет зла.
– Ну, это значит, что нужно взять немного денег… или золота… и обменять его в трактире на пиво, – ответил Нэллен, с трудом сдерживая истерический хохот: ему представилось, как огромный и страшный каменный истукан заходит в трактир и вежливо просит трактирщика продать ему бочонок-другой.
Я немедля пошлю своих слуг на поиск этого редкого питья.
«Ну, точно! Точно!»
– Только пусть возьмут денег или золота. Пиво нужно обязательно купить, то есть обменять… иначе ничего не получится.
Я запомнил, что значит «купить». Я не знаю, что такое деньги, но мне известно, что такое золото, и у меня оно есть.
– Вот и хорошо.
Рассказывай дальше.
– Э-э-э… нет! Сначала ты ответишь на мой вопрос. Мы именно так договаривались. Что-то рассказываю я, что-то – ты.
Хорошо. Спрашивай.
– Я, как ты заметил, довольно много знаю о пиве, но при этом ничего не знаю о тебе. Вот ты говоришь, что ты величайший амулет зла, а я даже вострепетать как следует не в состоянии, потому что ничегошеньки о тебе не ведаю. Поведай же мне о себе, чтоб я и впрямь мог испытать благоговейный трепет.
Я возник в незапамятные времена, – начал амулет, но был немедленно и безжалостно прерван.
– Но сам-то ты эти времена помнишь? – нахально перебил его Нэллен.
Разумеется, – недовольно ответил амулет зла.
– Вот и рассказывай нормально. Как я про пиво. А то – нечестно. Договор нарушаешь.
«Когда Теарн, Ирния и Вирдис были единой империей, – повторил про себя Нэллен. – Маркиз Фальт наверняка знает, когда это было! Страшно давно, раз я ничего об этом не слышал. Должно быть, эта каменюка и впрямь древняя до жути. И тупая. За столько веков так ничему и не научиться! Даже элементарным вещам. Не знать, что такое пиво!»
Твоя очередь, – закончив повествование о «незапамятных временах», сообщил амулет зла.
– Справедливо, – кивнул Нэллен. – Итак, продолжим. Кроме пива, есть и другие не менее восхитительные вещи, служащие для насыщения величайших из великих амулетов зла. Я говорил о питье, теперь немного поговорим о еде. Итак, начнем с наисладчайшего из блюд земных, ведомого современной науке. Я имею в виду, разумеется, жаркое…
И опять он не лжет. Ни единым словом. Разве может быть для нищего, продрогшего на ледяном ветру мальчишки лакомство более желанное и более недостижимое одновременно? Разве он способен видеть во сне что-то другое?
Где можно взять жаркое? – поинтересовался амулет зла, дослушав восхваление жаркого.
– Там же, где пиво, – пожал плечами Нэллен. – Твоим слугам даже не придется ходить дважды. Пусть только захватят побольше золота.
Все, о чем ты рассказываешь, подозрительно легко добыть, – заметил амулет зла.
– Да? Ну, не сказал бы, – откликнулся Нэллен. – Впрочем, смотря для кого, конечно. А что, разве ловить людей – трудно?
Нет, – ответил амулет. – Люди слабые.
– Вот видишь. Но это не потому, что они на самом деле такие, а потому, что твои слуги гораздо сильней.
Верно.
– Вот и здесь то же самое. Тебе и впрямь нетрудно будет все это добыть, потому что ты могуч и своим могуществом наделяешь слуг своих, но это не значит, что для всех остальных это такая уж простая задача!
Ты прав.