— Вас проводят, — сказал он, — и поддержат.
Красотка было поднялась из-за стола, готовая и поддержать, и проводить, но стекъярл сказал усмешливо:
— Когда на пути к намеченной цели встает женщина, это еще не помеха, но вот когда ложится…
Я ожидаемо загоготал, красотка вовсе не смутилась, здесь основы общественной морали закладывались на ином материале, чем на материке, но стекъярл добавил строго:
— Пусть малость отоспится. Я хочу, чтобы утром у нашего дорогого гостя была ясная голова.
Красотка опустилась обратно, вид недовольный, но что делать, слово короля — закон везде, кроме парламентских республик, а я потащился к дверям, где меня подхватили под руки двое дюжих, но крайне предупредительных слуг.
На этот раз нам отвели довольно приличные покои в соседнем корпусе, хотя, кроме меня, явился только Юрген, да и то через полчаса, остальные остались пировать до утра.
Он осмотрелся с одобрением.
— Значит, мы уже не пленные?
— Еще пленные, — уточнил я, — но уже почетные. Сейчас статус продолжает уточняться.
— Гм… Ну ладно, пусть уточняют. Лишь бы взад не повернули.
— Вряд ли, — сказал я. — Переговоры зело успешны. И в теплой дружественной обстановке.
Он посмотрел с подозрением:
— Значит, морды друг другу все-таки били?
— Только иносказательно, — пояснил я. — На высоком уровне. Мы же политики и культурные люди, мать твою, а не пираты уже какие-то подволновые… Видишь, вон королевские… то бишь стекьярльи покои?
Он всмотрелся в темный силуэт мрачного здания с освещенными окнами. По шторам иногда величаво проходили темные силуэты.
— Что, король… тьфу, стекъярл уже там?
— Может быть, — ответил я. — Чего ему оставаться, когда я ушел? Сейчас вон собрал воронье, делят наши кости. Одни предлагают сразу расклевать, другие предлагают не трогать, чтобы других не спугнуть, а потом накрыть всю громадную стаю… В общем, полная демократия, пока стекъярл молчит и слушает, но как только стукнет кулаком по подлокотнику да рявкнет по-королевски…
— И что рявкнет?
Я вздохнул:
— Неисповедимы пути королевские.
Он посмотрел исподлобья.
— Ваша светлость, я слышал… в общем, вы уже король, хоть и не называетесь так. Власть у вас королевская. Так что должны знать, как думают короли.
Я отмахнулся.
— Мало захватить власть, надо, чтобы ее еще признали. Пока что она держится на остриях наших длинных копий, этого маловато. В общем, подождем до утра.
— Уже рассветает, — заметил он.
В верхних окнах королевского корпуса все так же двигались силуэты на шторах, не сидится величавым советникам, волнуются, вскакивают, ходят взад-вперед, спорят. Это хорошо, в спорах хоть и умирают всякие там сократы, зато рождается спорная истина.
Непросто решить, что делать с нами, как извлечь наибольшую выгоду из неожиданного появления и сногсшибательной информации о наличии небольшого острова в океане, где нашли путь, как строить громаднейшие корабли.
Какой-нибудь старый вояка просто предлагает нас повесить, как шпионов… ну, каких-то врагов, неважно чьих, а корабли попытаться захватить прямой атакой, экономический советник настаивает на заключении взаимовыгодного торгового союза, третий уточняет насчет военного… есть и другие мнения, но стекъярл все еще колеблется, выбирает наименее затратный и самый эффективный.
— Странные люди, — сказал Юрген. — Как их находите?