— Отлично, — сказал я. — Так и сделаем.
Юрген позвал всех к окну, мы долго наблюдали, как в замок прибывают пышно одетые гости: кто в дорогих повозках, кто верхом на рослых конях, а кто и на потешных осликах.
— Будет пир, — определил я.
— Мы случайно попали в такое время? — спросил Юрген.
— Сомневаюсь, — ответил я. — Мы слишком уж неожиданные гости, и здешний правитель, если не полный дурак, точно хочет как-то воспользоваться нами…
— Использовать?
— Да, использовать. Конечно, ничего не давая взамен. Но так не бывает, и они это знают, не дети. Так что будет торг.
Он посмотрел на меня с хмурым подозрением:
— А он нам нужен?
Я вздохнул:
— В какой-то мере. Но не слишком. Сейчас мы просто погулять вышли, понял?
Он переспросил в недоумении:
— Погулять?
Я приблизил губы к его уху и прошептал едва слышно:
— Да, погулять. А то, что эти острова все равно захватим, об этом пока молчок.
Он повел взглядом по сторонам, какая сволочь подслушивает, проворчал таким же шепотом:
— А зачем они вам?
— Потому, — сказал я, — что пираты — нехорошо. Грабить имею право только я один, даже Кейдан этого права лишен. Но когда грабят не отдельных людей а целые страны — это уже не грабеж, а налоги. Что, значит, можно.
Он покачал головой, в глазах глубокое уважение. Последний раз такое видел, когда капитанов пиратских кораблей возвел в графы и бароны, а рядовым пиратам даровал право войти в сословие благородных людей и все это подтвердил бумагами за подписью и печатью самого короля.
— Нас доставили к эрлу, — уточнил он, — или к этому, как его, язык сломишь…
— Стекъярлу, — подсказал Яков горделиво. — Темнота!
— А ты знаешь, — спросил Юрген угрожающе, — что это за?
— Его светлость знает, — ответил Яков подхалимски.
Юрген покосился в мою сторону:
— Правда?
Я отмахнулся:
— А это важно? Ниже короля, это точно.
Загремела решетчатая дверь, один страж с кряхтением поворачивал ключ в скважине висячего замка, двое ждут с алебардами в руках, но вид уже не такой враждебный, как прежде, оружие не в готовности, а так, сразу видно, что раньше были чабанами и пасли овец.
— Чужестранцы, — сказал тот, что боролся с замком, — благородный стекъярл Уилл Поултер изволит проявить к вам милость. Вас проводят в палату, где уже накрывают для вас стол. В виде особого расположения будут даже танцы.
Юрген посмотрел с подозрением.