— Бдите, бдите, — сказал я благожелательно.
Оруженосец поспешно распахнул передо мной полог, я шагнул в шатер, дернулся в удивлении. Прекрасная Констанция Брегонская, раскрасневшаяся, щеки горят как розы, рывком поднялась из кресла и, в два быстрых шага оказавшись у ложа, бросилась на него, повернулась на спину и вскрикнула:
— Насилуйте, сэр Ричард! Упивайтесь своей властью победителя, топчите мое целомудрие в грязь!.. Срывайте с меня одежды, утоляйте свою похоть, свои нечистые желания…
Я сказал торопливо:
— Леди Констанция, простите, я не один! К сожалению, нам сейчас не до милых естественных желаний… Заходите, дорогие соратники, не стесняйтесь местных реалий.
Я отступил, в шатер вошли граф Ришар, Альвар Зольмс, Арчибальд Вьеннуанский, Макс, Будакер и Митчелл, все почтительно кланялись принцессе, хоть и стыдливо отводили взгляды от разорванного ее же рукой декольте.
Сэр Альвар проскользнул к столу и, не глядя по сторонам, торопливо расстелил карту. Констанция Брегонская поднялась, красная, как цветущий мак, в глазах гнев, опустила голову и, придерживая платье на груди, быстро-быстро выбежала из шатра.
Я сказал угрожающе:
— Кто отпустит хоть одну шуточку — сошлю в Сен-Мари на долгую мирную жизнь!
Арчибальд Вьеннуанский поперхнулся, явно что-то уже срывалось с языка, остальные тоже кряхтели, задавливая и придушивая нечто в себе, кое-как собрались вокруг стола, но я видел, как то и дело косятся то в сторону разбросанных подушек на ложе, то на плотно закрытый полог, где раздаются приглушенные голоса.
— Граф, — сказал я жестяным голосом, — не отвлекайтесь. Лучше доложите обстановку.
Граф Ришар помотал головой, будто отгоняя целый рой приставучих мыслей, недостойных благородного человека, сказал крепнущим с каждым словом голосом:
— Сэр Ричард, кентавры сделали ошибку… Зато насчет огров и троллей вы попали в точку. Они наши полностью.
Я буркнул:
— Откуда это известно?
— Когда тролли и огры, — сказал он с подъемом, — узнали, что кентавры нарушили слово и снова в войске варваров, тут же воспользовались случаем и напали на них с двух сторон! К счастью для них, лучшие бойцы кентавров в это время были, уже потрепанные, в составе армии степняков. В общем, тролли и огры разгромили, уничтожили стойбище, вырезали молодняк, перебили старых и малых…
Я поморщился.
— Ну да, а как же… Я думал, только люди такие… милосердные.
— У людей есть, — заверил он радостно, — чему поучиться! Вы для нас разве не пример с вашим удивительным милосердием? В общем, племени кентавров в Гандерсгейме не осталось! А их земли тролли и огры поделили между собой. Ха-ха, теперь они соседи, можете себе представить?
Я поморщился, подумал, махнул рукой.
— Ладно, не до них. Оставим все, как есть. Хотя в моей карте Гандерсгейма нет места ни троллям, ни ограм, но… жизнь иногда вносит… некоторые коррективы. Выделим им по резервации. А оттуда будем брать на некоторые работы.
Он вскинул брови.
— Огров?
Я сказал холодновато:
— Я не планирую делать из них математиков или танцоров.
— Ну да, — пробормотал он поспешно, — камни таскать смогут.
— Ну вот видите, всему есть ниша.
После разбора оперативной обстановки быстро сверили расположение своих частей и возможные действия варваров. Получалось, что все наши войска, останавливаясь даже на кратковременный отдых, ощетиниваются, как рассерженные ежи.
— Я убежден, — сказал сэр Альвар с подъемом, — что даже тяжелая конница, которой у варваров нет, не прорвет оборону, выстроенную сэром Максимилианом!.
Я вздохнул.