Последний шаг, всего один…
Но за окном, на улице, что-то грохнуло, вспыхнуло красно-зеленым, раздались громкие возгласы толпы. Шарисы… гребаный магический огонь в честь праздника…
Звуки и свет заставили закричать, голову почти размазало, боль была такой острой, что я согнулась пополам, сжимая кулаки и закусывая губы до крови. Слишком резкое движение… Нельзя было…
Я упала на пол, и мир со всеми своими запахами, звуками и цветами провалился в спасительную темноту.
Гул, гам, гомон. Разодетый в пух и прах двор, музыка и звон бокалов, шуршание юбок, цветы повсюду, весенние запахи наполняют зал сквозь распахнутые окна, треплет ветер портьеры и колышет магические огни под потолком.
Сегодня здесь красиво, по-настоящему красиво, а не как обычно… Не для того, чтобы пустить пыль в глаза, но для того, чтобы насладиться вечером. Он должен понравиться не только гостям, а впервые и хозяину праздника.
Сегодня здесь все так, как любит он: строго, изящно, никакой вычурности и грубости, пошлости. Абсолютно все - музыка, вино, закуски, даже свет.
Скользят по залу тени.
Мне кажется, что столько теневых я не встречала даже в СВАМе: министры, советники, приближенные. Кого-то из них я знаю лично, кого-то вижу впервые, но главное…
Главное, что я вижу его с того места, на котором стою. Движения, сухую улыбку. Он как всегда строг, предельно вежлив, безупречен и элегантен. В черных волосах играют блики света, в зеленых глазах уверенность и легкое нетерпение.
Я оправляю юбку, делаю глубокий вдох, кладя руку на перила и наконец-то вхожу в зал. Я опоздала сегодня, не специально, просто так получилось, просто нужно было все проверить еще раз, все собрать.
- Анна Знающая, - объявляет распорядитель, и я давлю улыбку с огромным трудом. Сегодня мне легко. Впервые так легко за очень долгое-долгое время.
Я смотрю на Алистера и мне по-прежнему больно, но… уже не так. Оказывается, простое знание, понимание того, что сегодня все закончится, позволяет дышать свободнее. Это знание как будто наконец-то открыло мою клетку.
Хорошо. Мне почти хорошо, и я улыбаюсь сегодня тоже искренне, а не через силу, наслаждаюсь вечером. Мне свободно.
А он все еще стоит в дальнем конце, смотрит на меня, следит, будто ожидает удара. Я вижу на лице лорда-наместника удивление. Никто другой бы не заметил, но я вижу. Читаю в жестах, глазах, уголках губ, в том, как бьется пульс на его шее. Немного быстрее, чем обычно. В том, как чуть сильнее колеблются тени справа от лорда.
Он не ожидал меня сегодня увидеть. Он не ожидал увидеть меня такой.
- Анна, - перехватывает меня у лестницы Дакар, взгляд наполнен грустью. И мне приходится повернуть голову в сторону теневого, отпустить свое наваждение на время. Я знаю, откуда и почему у ректора этот взгляд. Но только улыбаюсь в ответ. Теневой выглядит как обычно – в мантии и синей рубашке, обычных брюках. По нему не скажешь, что мужчина пришел на праздник.
- Добрый вечер, Дакар.
Он подхватывает с подноса слуги пару бокалов, передает один из них мне и предлагает собственный локоть. Между нами молчание, мы оба все прекрасно понимаем.
- Это неизбежно? – спрашиваю с надеждой, но не могу перестать улыбаться, мне все еще не верится. Возможно, это истерика, возможно, эйфория. Я не знаю точно, впервые не хочу разбираться, слишком устала.
- Анна, - с укором качает ректор головой, продолжая держать локоть чуть приподнятым. И я вздыхаю, кладу руку и делаю глоток из бокала. Вино сладкое, но не приторное, в букете слива и что-то еще, кажется, что-то немного соленое.
Мы обходим зал, льется легкая музыка, совсем-совсем невесомая, как вода в спокойной реке, как пламя свечи в комнате – ровное, мягкое, двигаются пары в танце.
Дакар молчит, не торопится спрашивать. Мы с кем-то здороваемся, кому-то киваем. От ректора пахнет как всегда терпкой жимолостью, брусничными листьями. Рядом с ним спокойно, впрочем, как и всегда.
Теневой выводит меня на балкон, прихватив еще два бокала вместо тех, что уже успели опустеть. Я не заметила, как выпила первый, но меня мучала жажда и почему бы и не да? К тому же во дворце сегодня слишком много народу и даже несмотря на распахнутые окна душно. А вот на балконе хорошо, легкий ветерок охлаждает щеки, раскачивает кроны деревьев в саду, музыка их листьев сливается со звуками в зале, город готовится засыпать. Вот только луна этой ночью слишком яркая, горит в небе, как огромный светляк и уж точно не прочит спокойные сны. В Шхассаде верят, что именно луна дарит нам сны. Чем она больше и ярче, тем ярче и длиннее сновидения. Красивая сказка.
Я опираюсь о перила, поворачиваясь спиной к залу, ставлю рядом с собой бокал, всматриваясь в тени в саду. Этот сад видел сегодня слишком много: скачки, соревнования в стрельбе из лука, сражения на сумеречных клинках, танцы. Этот сад сегодня слышал смех, радостные возгласы, удивленные шепотки, и сейчас его тени охотно делятся со мной всем этим, нагоняя легкую тоску.
Буду ли я скучать, когда забуду? Возможно ли такое?
А Дакар замирает рядом в точно такой же позе, как и я, за нашими спинами переполненный теневыми и эльфами зал и настоящий праздник, наверняка за нами следят чьи-то любопытные глаза.
Уединилась с мужчиной, Анна… Как можно?
Мысль снова заставляет улыбнуться, даже фыркнуть. И этот звук словно заставляет Дакара отмереть. Он поворачивает ко мне голову, оглядывает еще раз.
- Ты не хочешь мне ничего сказать? – спрашивает тихо.