Он поспешно исчез и плотно закрыл дверь. Бабетта вышла навстречу и обняла меня за шею, плотно прижавшись мягким горячим телом, влепила звучный поцелуй в губы, тут же отстранилась и сказала деловито:
— Я кое-что для вас принесла.
Я оглядел ее с головы до ног.
— Да, и это принесенное приводит меня в восторг.
Она весело рассмеялась:
— Спасибо. Но я имею в виду кое-какие важные для вас бумаги. Вот посмотрите внимательно.
Она расстелила на столешнице большой лист, исчерканный вдоль и поперек, наклонилась, ее пальчик пошел по первому столбцу.
— Вот взгляните… Интересно?
Я засмотрелся на глубокое декольте и аппетитные, такие нежные полушария, выглядывающие из-за края.
— Очень, — сказал я искренне.
Она удивленно вскинула голову, засмеялась.
— Сэр Ричард! Я польщена, но вы не туда смотрите!..
— Простите, леди Бабетта, — пробормотал я. — Очень трудно смотреть именно на карту… Вы правы, здесь в самом деле интересные моменты… Это не выдумка?
Она покачала головой.
— Здесь только выводы, а вот дальше факты, на основании которых… И свидетельства ряда лордов, работников, крестьян, торговцев…
Я всматривался в подробнейшее перечисление деяний герцога Ворквикширского, сэра Джонатана Меерлинга, ежился и стискивал челюсти. И хотя, как водится в таких делах, Бабетта тщательно и как можно беспристрастнее подбирала все «за» и «против», портрет герцога получался просто омерзительный. С моей точки зрения, ничего особенного, все политики и крупные чины идут по трупам, но если взглянуть глазами окружающих меня здесь людей, это просто редкостный мерзавец.
— Откуда сведения? — спросил я.
Она укоризненно нахмурила брови.
— Милый Ричард… Вы невинны, как дьявол в двухлетнем возрасте.
— Извини, — сказал я, — но почему не попробовать? Да, сволочь редкостная. Но представляю, что в досье на меня.
Она покачала головой.
— Настолько мало, что собранное не может быть правдой. А то, что есть, все со знаком плюс. Вы настолько хороши, что даже не знаю… И даже когда убивали кого, то никогда в интересах собственной выгоды, как герцог Джонатан. А такие убийства убийствами не считаются.
— Ну да, — буркнул я, — простое устранение препятствий. А если во множественном числе, то зачистка. Знаем, проходили.
Она кивнула, глаза внимательные, я понял, что и эти слова истолкует, как случайное признание об окончании высшей политической школы убийств и строго взвешенного влияния на события в чужих королевствах.
— Герцог очень неглуп, — сказала она.
— Он мерзавец, — сказал я с отвращением.
— Это из другой категории, — напомнила она.
— Верно, — согласился я, — но вот мы здесь из другой.
— Мы?
— Мы, рыцари, — уточнил я. — В особенности армландцы. И частично брабандцы. Милая Бабетта, порядочность — это не блажь и не дурость, как может показаться чересчур… бунтарским натурам. Порядочность появилась для выживания общества! Непорядочный среди порядочных — червь, пожирающий спелый плод. Один-два на корзину с яблоками еще ничего, но когда червей слишком много, лучше куплю яблоки у другого садовника.