Читать книгу «Цикл "Ричард Длинные Руки". Компиляция. Романы 1-28» онлайн.
— Сэр Ричард…
— Сэр Растер?
— Они молодые, — сказал он с неохотой. — Устают и… тут же отдыхают. Так драться могут до утра. А то и весь следующий день.
— Что предлагаешь?
— Объявить, — сказал он, — что бой длится до захода солнца. Если не будет чистой победы, проигравшего назовем по числу пропущенных ударов.
Я посмотрел по сторонам, барон перехватил мой вопрошающий взгляд и нехотя кивнул.
— Этот конь в железе прав.
Я сказал нетерпеливо:
— Все!.. Объявите мою волю. Милостивую и все такое. Направленную в интересах человечества, мира и спокойствия всех участников турнира, будь они на поле, на трибунах или в кустах за пределами… Нет, это не надо, такое просто подразумевается.
После объявления герольда о новых правилах схватка сперва оживилась, звон металла послышался чаще, противники снова начали передвигаться по арене, а не просто тупо обмениваться ударами, однако солнце сползло к темному краю земли, коснулось, сплюснулось, как яичный желток на сковороде, очень медленно и неохотно продавливается в темноту, а на поле удары звучат все так же монотонно и ровно.
Я сказал с неохотой:
— Я согласен с вами, барон. Пора назвать победителя.
— Сделаете это сами? — поинтересовался он любезно.
Я сказал испуганно:
— Я что, сумасшедший? В таком важном деле, когда обязательно обидишь болельщиков другой стороны, я стану брать на себя такой груз? Нет уж… а вы не хотите?
Он замотал головой.
— Ни в коем случае!
— Тогда соберем голоса присутствующих рыцарей, — сказал я. — К стыду своему, не могу точно сказать, кто показал себя лучше.
Растер прогудел:
— Я все-таки отдал бы свой голос графу Олдвудскому. Но, боюсь, во мне говорит больше солидарность…
— Солидарность? — переспросил я. — Вы тоже граф, сэр Растер? Чего не признаетесь?
Он пробормотал польщенно:
— Что, похож?.. Нет, но я поставил на графа, а если выйдет победителем, барон Альбрехт неделю мне будет чистить сапоги.
Еще четверть часа рыцари совещались, затем чаша весов склонилась на сторону графа Олдвудского, хотя и виконт отстал от него всего на один голос.
Сэр Растер, злорадно улыбаясь, похлопал себя по поясу. Барон Альбрехт, мрачный, как грозовая туча, морщился и кривился, но полез за монетами.
Я подумал, что чего-то недопонимаю: у них же эти монеты постоянно переходят туды-сюды, никто ничего не теряет на самом деле, чего такие кислые?
Под гром аплодисментов сэр Айсторн поехал вдоль ограды, везде ему кричали «ура», а когда завершил круг почета, я принял из рук сэра Жерара золотую корону, украшенную бриллиантами, и когда победитель остановился внизу, я поднял руки над головой, демонстрируя корону.
Снова ликующие вопли, гром аплодисментов, сэр Айсторн медленно наклонил копье, острие легло на барьер прямо передо мной. Я смотрел в его молодое и подернутое усталостью лицо, мелькнула шальная мысль, а нет ли у него желания сделать резкое движение рукой вперед, чтобы копье с хрустом пробило мне грудь, а стальной конец рассек сердце…
Принужденно улыбаясь, я нацепил корону на кончик копья, он поклонился и так поехал дальше вдоль рядов, где женщины обещающе улыбаются, строят глазки, хихикают, смотрят кто с нежностью, кто с деланым равнодушием, кто вообще напускает на себя неприступный вид.
Самые признанные красавицы, о которых идет слава по всему Сен-Мари, дочери могущественнейших лордов, поглядывают друг на друга ревниво, сэр Айсторн едет все медленнее, я просто вижу, как он вдруг осознал, что, выбирая одну, тем самым обрекает себя на злословие со стороны всех остальных. Это вот последний миг в его жизни, когда все эти красавицы к нему относятся с любовью и нежностью, заглядывают в глаза и страстно хотят понравиться.