Я поглядывал на Альбрехта, его улыбка стала натянутой, я поинтересовался:
— Ну что, руки чешутся?
— Не настолько, — ответил он сварливо и добавил ехидно: — Ваша светлость!
— Но Растер хорош, не так ли?
— Его остановят, — пообещал он. — Вы слышали имя виконта Селингера?
Я пожал плечами.
— Я слышал много имен. Что в нем особенного?
— Он прибыл три дня тому из Армландии, — сообщил он. — Совсем молодой, еще безусый. В его возрасте только оруженосцами становятся, а он уже рыцарь! Своего коня поднимает на плечи и бегает с ним по двору!
— Впечатляет, — пробормотал я. — Но это еще не значит, что он хорош и в воинском деле.
Барон сказал с довольной усмешкой:
— Не думаете ли вы, что ему рыцарское звание пожаловали именно за то, что поднимает коня?
Слуги принесли прохладительные напитки, внизу на поле то и дело засыпают песком кровавые пятна, никто не убит, но уже трое получили легкие ранения. Барон Альбрехт начал сопеть, вздыхать, наконец сказал с досадой:
— Так не должно!..
— Что? — переспросил я.
— Этот старый конь, — сказал он раздраженно, — которому пора на живодерню, собрал аплодисменты, предназначенные для десяти рыцарей!
— Ну-у… — ответил я с тайным злорадством, — вообще-то наш дорогой друг зело хорош…
— Я этого не вытерплю, — сказал он наконец. — Кто же должен его остановить? Почему виконт Селингер набирает очки в поединках с другими рыцарями? Придется мне вызвать этого упрямого осла!
— То коня, — сказал я, — то осла, вы уж определитесь… Но пока нацепите доспехи, его и так остановят… думаю. Поединщиков все меньше, а в группу лидеров вышли как раз ваш Селингер, граф Олдвудский, Растер и герцог Ундерландский. Думаю, нашего друга вот-вот завалят. Герцог Ульрих его почти выбил с седла, помните? А это из четверки не самый могучий, как мне кажется, боец.
Альбрех пробормотал:
— Да, но там либо везенье, либо Растер нарочито сделал вид, что вот-вот упадет.
— Зачем?
— А чтоб другие молодые да горячие ринулись добивать. Ему лучше победить пятерых слабых, чем одного сильного.
— Разве слава победителя сильного ничего не стоит?
— Пятеро коней с оружием и доспехами проигравших стоят дороже, — сказал он хмуро. — Особенно для таких…
Я сказал с недоверием:
— Разве для сэра Растера это и теперь важно?.. Он уже не бедный турнирный боец…
— Волк не меняет шкуру, — сказал он сердито. — Это у него уже привычка. У побежденных надо забрать коней и доспехи, иначе он не может. Потом, правда, им же проиграет в кости… Но это уже совсем другая история.
Лорд Айсторн наконец выехал для схватки, леди Хорнегильда сделала настолько невозмутимое лицо, что уже этим выдала себя, потому что подруги справа и слева строили ему глазки, выкрикивали что-то веселое, махали платочками. У нее же только глазки блестят, как у молодого любопытного зверька, выглядывающего из темной норки.
В последних схватках сошлись Растер и Айсторн, а также герцог Ульрих и виконт Селингер. Увы, в обоих случаях победила молодость, победителями вышли граф Олдвудский и виконт Селингер.
Перед последним поединком состоялось чествование героев, что уже покинули арену, и самый ценный приз получил сэр Растер, как рыцарь, принявший участие в наибольшем количестве поединков. Он тридцать четыре раза поднимался в седло, двадцать две чистых победы, семь ничьих и пять поражений: три по очкам, а два раза его выбивали из седла.