— Для него?
Он покачал головой.
— Для того, кто его видит. Это очень нехорошая примета. Второй раз покажется, когда придет забирать вашу душу. Увы, это будет скоро.
— Уверен?
— Всегда так было.
Я со стуком опустил кубок на столешницу.
— Он кто, языческий божок? Еще не знает, что мы разорвали эту цепь бесконечного круговорота?.. Ладно, пусть появляется. Раз я не язычник, на меня его власть не распространяется.
Арчибальд промолчал, во взгляде глубокое соболезнование, как-то ощутил, что, несмотря на мою браваду, мне страшно и одиноко.
— Что прикажете, мой лорд?
Я поднялся, суровый и собранный, ответил жестким мужественным голосом, в котором даже сам почти не заметил дрожи:
— Ничего. Всем отдыхать, но с утра — за работу. У благородных рыцарей, сэр Арчибальд, тоже есть обязанности и полезные для общества нагрузки. А я на время покину вас…
— На время пира?
Я поморщился, сделал неопределенный жест и вышел из зала. За мной увязались несколько человек, но я шел очень быстро и целеустремленно, никого не замечая, и все постепенно отстали.
Из здания я вышел один, за время пира небо выгнулось высоким звездным сводом, верхушки домов серебрятся легким туманом, деревья окутаны легким призрачным светом. На западе догорают последние угли небесного пожара, а когда погасли, над миром простерлась ночь.
Ко мне поспешили испуганные слуги, я велел резко:
— Седлать Зайчика!
— Ваша светлость, — вскрикнул кто-то, — на ночь глядя?
— Ночь, — ответил я, — хорошее время.
Сам понял, что брякнул не то, она хороша больше всего для воров и для тех, кто ходит к чужим женам, но слуги послушно ринулись к конюшне.
Примчался Бобик, в ночи глаза горят страшным красным пламенем, и сам как сгусток первородной тьмы, но всем помахал хвостом, на меня уставился в ожидании: куда?
— Далеко, — ответил я. — Как ты и любишь.
От дворца хлынул яркий свет, это распахнулись двери, по широким ступенькам быстро сбежали барон Альбрехт, сэр Палант и начальник дворцовой стражи. За их спинами выглядывало встревоженное лицо Куно.
— Сэр Ричард! — вскрикнул Торрекс. — Вам нельзя ехать ночью!
— Почему?
— Мы не успеем собрать отряд сопровождения!
Я сделал отметающий жест.
— Сэр Торрекс, пора привыкнуть, что я не нуждаюсь в свите.
Барон Альбрехт рассматривал меня внимательно, сам он готов выступить в долгую дорогу хоть сейчас, но ему кроме Гандерсгейма ничего не придет в голову, а Палант спросил почтительно:
— В Брабант?.. Вы обгоните графа Ришара на полпути…
— Нет, — возразил я, — чем в Брабанте заниматься две недели?