Губы кардинала чуть дрогнули в невеселой усмешке.
— Можешь и не дождаться, сын мой. Но побывать я бы советовал. Здесь ты силен… но в другом месте, о котором мечтаешь, будешь ягненком среди львов. Магия не действует на твое сознание, но по бренной плоти бьет весьма, весьма… И потому поездка к Монахам Истины не помешает…
Дверь распахнулась, вбежал молодой воин, прокричал задыхающимся голосом:
— Сэр Ричард! Гонец от Его Величества короля Кейдана. Сэр Эйц сказал, такое вам нужно услышать немедленно…
Рыцари перестали взволнованно жужжать, взгляды обратились в мою сторону.
Я кивнул:
— Хорошо.
Вошел богато одетый вельможа, двойная золотая цепь на груди, множество брошек с огромными бриллиантами, изумрудами и топазами.
Не глядя ни на кого, он вскинул голову и провозгласил громко:
— Его Величество король Орифламме Кейдан милостиво жалует сэру Ричарду титул рауграфа с пожалованием земли дьявола и предписанием обустроить ее!
Лицо графа Ришара быстро и страшно побелело. Сэр Растер скрипнул зубами, его рука дернулась к рукояти меча.
Гай Юлий Орловский
Ричард Длинные Руки — конунг
Часть 1
Глава 1
На меня смотрели требовательно и с ожиданием, как мои лорды, так и кардинал с прелатами. Я медленно разжал кулаки, сердце барабанит по ребрам, но сдержался и мазнул взглядом по внимательным лицам гостей из Ватикана, эти ждут чего-то поумнее, чем разъяренный вопль уязвленного феодала.
Я перевел дыхание, заставил мышцы лица перестроить гримасу ярости в примирительную улыбку.
— Оскорбление? Я не вижу никакого оскорбления.
Рыцари зашумели, послышалось злое сопение и бряцание клинков. Граф Ришар, выражая общее мнение армландцев, напомнил гневно:
— Король Кейдан пожаловал вам оскорбительно малый титул!.. И землю… какую? Это не оскорбление?
Я покачал головой.
— Нет. Давайте отнесемся к этому скромному дару со всем христианским пониманием.
Сэр Растер прорычал:
— А что тут понимать?
— Каждый дает столько, — ответил я и улыбнулся как можно более кротко, — сколько может. Зачем гневаться? Можно только пожалеть такого короля.
Я улыбался, хотя внутри кипит от злости, хлопнул по плечу Растера, толкнул барона Альбрехта, и на лицах одного-двух рассерженных лордов начали проступать проблески понимания. Любой дар при нужной изворотливости можно повернуть против дарителя. Кейдан теперь сам выглядит оплеванным, любой властелин прежде всего восхваляется соратниками, подданными и бардами за щедрые дары. Скупость всегда выглядит отвратительной, но особенно порицаема, если в ней замечены венценосные особы.
Кардинал неожиданно улыбнулся, поднялся, все такой же худой и тщедушный, но теперь в нем ощутимо величие, в каждом движении проступает сила, которую я раньше не замечал. Прелаты торопливо воздели себя вослед за его высокопреосвященством.
Кардинал сказал мягко:
— Не провожайте нас, сэр Ричард. Отец Дитрих?
— Почту за честь, — ответил отец Дитрих.
Габриэль Хорст, высокий и такой же худой, как и кардинал, чуть ли не впервые выпрямил спину, взгляд прям и честен, а в лице нет хитрости.