— Если сэра Растера обидели, — предложил Ульрих кровожадно, — можем устроить им кровавую баню! Формально эти люди принадлежат отложившемуся герцогу Джонатану, значит, их можно рассматривать как добычу.
Они все посмотрели на меня с ожиданием. Я вздохнул и развел руками.
— Они не враги, — объяснил я державно, — а мы не захватчики, а эти самые… освободители! И не хихикайте, сэр Арчибальд, мы пришли освобождать не их дочерей от девственности, а сараи от кур и гусей, а… ну… да, освобождать их души! Как от чего? От чего надо, от того и освободим! Однако есть категория, которые все-таки враги, где бы они ни находились, тут или здесь!.. Это колдуны, маги, чернокнижники, предсказатели и гороскопщики… а также все, кто служит черные мессы. Посещающие такие непотребства… тоже полувраги, но тут надо смотреть по обстоятельствам. Это я специально для сэра Альвара, который, как младший соратник сэра Растера, мучается от неисполнения некоторых законных прав завоевателей. Кстати, как там у вас с гарпией, кто-нить расскажет?
Двери таверны распахнулись, вышел довольный сэр Растер, шляпа набекрень, перья исчезли, на ходу посасывал сбитые в кровь костяшки пальцев.
— Что там? — спросил сэр Арчибальд заинтересованно.
— Да так, — ответил сэр Растер небрежно. — Пустяки. Я спросил, почему у них даже крохотной церкви нет. Любое село начинается с нее, потом только строят дома…
— И что?
— А ничего, — ответил он хладнокровно. — Слово за слово… В общем, поговорили. Дискуссия, уж простите за умное и непонятное вам слово.
Сэр Арчибальд оглянулся на меня:
— И что? К какому выводу пришли?
— Я объяснил, — ответил Растер, — церковь необходима. Они утверждали, что у них ее нет.
— Церкви?
— Необходимости!
Он тоже посматривал на меня, я сказал твердо:
— Кто противится Церкви — тому конфискация имущества и земель.
Растер спросил опасливо:
— Конфискация… это что?
— Это когда не спрашивают, — объяснил я, — хочешь ли принести государству пользу в особо крупных размерах.
Крестьяне выходили с ведрами и охотно поили наших коней, разглядывали огромных животных с великим любопытством. Дети совали им сочные листья в морды, кто-то кормил сахаром, ненавязчиво хвастаясь достатком.
Сэр Растер взобрался на своего всегда полусонного коня, разобрал повод, Арчибальд обронил:
— В общем, вы доступно объяснили местным мировоззрение крестоносцев.
— Да, — ответил Растер гордо.
— А как же, — спросил Арчибальд лукаво, — насчет заповеди: поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой?
Растер замялся в затруднении, посмотрел на меня с вопросом в глазах:
— Сэр Ричард… а как правильно?
Я тяжело вздохнул:
— Да, когда-то так и будет, как говорит благородный и местами чистый сердцем сэр Арчибальд. А пока поступай с другими так, чтобы они не успели поступить с тобой так же.
Растер приосанился и посмотрел на сэра Арчибальда орлом поднебесным, так царь птиц смотрит на толстых глупых гусей, что даже не почувствуют, когда поднимутся в воздух, почему и как их сверху что-то ударит.
Мимо нас промчался легкий конник сэра Норберта.
— Сэр Ричард! — крикнул он. — Крепость лорда Сулливана уже совсем рядом! Не отставайте.