— Сэр Растер, — сказал я внушительно, — образец!.. Памятник! Монумент. Монументы не работают, они одним своим видом внушают… ну, почтение к рыцарской жизни. А в ней есть место и подвигам, и пирам, и даже гарпиям. Хотя да, можно ему вменить в обязанность пиршества…
Он отшатнулся:
— Нам не придется вылезать из-за столов!
— Э-э, — сказал я, — вы забыли про распределение полномочий. Когда и какие пиры, будет указывать другой… граф Ришар или барон Куно, к примеру. По важным случаям. А вы шпионов ловите. Нет, шпионов пусть все-таки сэр Норберт, а вы крамольников…
— Это кто?
— Бунтари.
Он подумал, сказал осторожно:
— Если народ бунтует, то не от стремления взять чужое, а от невозможности сохранить свое.
Я отмахнулся:
— До народного бунта не докатимся. Вылавливайте отдельных, что призывают к бунту.
Он продолжил в том же тоне:
— Бунты — язык тех, кого не выслушали.
Я посмотрел на него хмуро:
— Признайтесь, барон, не хочется заниматься такой мелочью? Вам что, пиры в духе сэра Растера ближе или же воинские подвиги, как жаждет юный Теодорих?
— А третье придумать трудно? — спросил он. — Нет-нет, никто не увиливает. В самом деле нужное, хоть и неприятное… Шпионов я тоже буду ловить, кстати. Сэр Норберт изощреннее в воинской разведке, но там все просто и ясно, а в мирное время не всегда разглядишь врага под боком.
— Спасибо, барон.
Он ухмыльнулся.
— Помните, я колебался, идти ли с вами, когда меня так горячо уговаривал Митчелл? Пока что не жалею.
— А как там Митчелл?
— Отложил меч, не отходит от Даниэллы. Она родила ему уже второго сына, этот свирепый кабан скачет от счастья, как щенок с тряпочкой… Кто бы подумал, что такое чудовище можно вот так просто превратить в ягненка?
Часть II
Глава 1
Вечером, одурев от груды дел, которых меньше не становится, я вышел во двор, птицы в кронах деревьев орут перед сном, как перед дождем, воздуха нет, одни запахи, а придворные расплываются в любезных улыбках и кланяются, кланяются, мать их, всем надо милостиво улыбаться, но не слишком, а так это чуть-чуть, мол, моя светлость заметила и поклоны одобрила.
По параллельной дорожке прочучундрил Куно, озабоченный до крайности, за ним двое помощников, такие же серые и очучундренные, деловито и вместе с тем пугливо несут за ним кипу бумаг.
Я окликнул:
— Сэр Куно! К тебе вопрос.
Он поспешно ломанулся в мою сторону напрямик через кусты, я важно кивнул, одобряя такое ревностное стремление встать перед мои светлы очи немедля.
— Уточни состояние дороги, — потребовал я, — до Великого Хребта. В смысле до Тоннеля. Мне понадобится как можно более прямая и устойчивая.
Он сказал торопливо:
— Там одна! Выбирать не из чего…