— Да побаиваюсь, — сказал я честно, — начнем с вина, а потом и вовсе не сумею вырваться из ваших нежных лапок, что и слона удержат. Я вообще-то такой податливый, такой хрупкий и ранимый…
Она сочно расхохоталась:
— Была такая мысль, как только вас увидела, признаюсь. Но обещаю не тащить в постель и не тиранить там.
Я хлопнул в ладоши, слуги почти сразу начали заносить, двигаясь, как в хороводе, блюда, преклоняли колено и перекладывали на стол, а я присматривался к леди Бабетте.
Надеюсь, она не заметила, как я старательно задавил в себе глубочайший вздох облегчения, что начался еще из голенищ сапог и докатился, увеличиваясь в размерах, до моего вороньего горла, но каркнуть я ему не дал, даже улыбочку полного довольства не допустил на государственное, надеюсь, лицо.
Бабетта указывала слугам пальчиком, таким нежным и розовым, что восхотелось грызануть его со всей дури и ощутить во рту эту сладость, что и сколько переложить ей, они выполняли быстро и слаженно, молчаливые и бесстрастные, как автоматы.
— Хорошо живете, — заметила Бабетта, когда мы остались одни. — Но беспечно.
— Заметно?
— Даже слуг не заменили, — сказала она с упреком. — Сменить охрану — это мало.
— А вдруг и эти новые?
Она покачала головой:
— Нет.
— Вы их всех в лицо помните? — спросил я.
Она поморщила носик:
— Чувствуется многолетняя выучка. Новые бы все роняли, толкались, задевали друг друга. Не боитесь, что отравят? Или ножом в спину?
Я вздохнул:
— Некогда думать о таких мелочах. О больших вещах мыслю. Например, поставить вон там шкаф или не поставить…
Она улыбнулась:
— Так что насчет барона Фортескью?
Я поинтересовался:
— А что с ним снова? Арестован опять?
— Свободен, — заверила она. — На всякий случай, со всей поспешностью выдворен обратно в гостевой дом, а потом его должны провести через земли дьявола. Так что скоро ждите.
— А-а-а, — сказал я. — Ну, ладно, он свою задачу выполнил успешно. Так что насчет?
Она с укором покачала головой, продолжая обгрызать куриную лапку. Даже это получается у нее настолько эротично, что я, глядя на ее блестящие от жира, полные разогретые губы, сразу напредставлял себе всякое, ощутил, что и сам начинаю разогреваться, рассердился на чересчур взыгравшее самцовое начало и велел себе быть мужчиной, а не мужиком.
— Любопытно, — пояснила она, — что планируете дальше.
— Дальше? — переспросил я. — Вообще в глобальном масштабе… я имею в виду вселенском, или же имеете в виду всякие мелочи вроде этого королевства?
Она хитро стрельнула глазками:
— Да-да, я догадываюсь, что для вас масштабы королевства… узковаты. Боюсь, что об этом могут догадаться и люди, у которых больше силы и власти… Но я не об этом. Милый Ричард, не прикидывайтесь, что не поняли. Обычно ожидается ответный жест. На усмотрение вашей светлости, конечно, но все, понятно, ожидают… как бы сказать, нечто связанное с бароном Фортескью.
Я смерил ее оценивающим взглядом:
— Ах, леди Бабетта… Иногда мне кажется, что вы рангом намного выше, чтобы заниматься такой ерундой, как эти арестованные дураки.