— Увы, нельзя. Для солдата женщины — удовольствие и забава, для политика — подводные рифы. А я, будь неладна такая жизнь, уже политик больше, чем солдат.
Он посмотрел понимающе:
— А-а-а, вот для чего вы переодеваетесь в простого горожанина и пропадаете на несколько суток?
Я вздохнул:
— Ну да, а как же. Вы все угадали верно, барон! Какой вы проницательный…
Глава 12
Присутствие слуг ощущалось только в моменты, когда исчезали пустые тарелки и появлялись новые. Кувшин с вином возник ниоткуда, однако барон с удовольствием потягивал горячий кофе, довольно щурился, а уже потом, вопреки всяким правилам застолья, принялся за жареную телятину.
Ел спокойно, с достоинством, его невозможно представить себе с довольным ревом набросившимся на пищу в стиле сэра Растера или разрывающим обеими руками печеного гуся.
Я поглядывал на слуг и думал с завистью, что в Армландию такая выучка придет не скоро. Слуги, а держатся с достоинством герцогов, что только подчеркивает высокий ранг того, кому служат.
— Как насчет дворца? — заметил он как бы невзначай.
— А что с ним не так? — переспросил я.
Он бросил беглый взгляд на мое лицо, снова уткнул его в блюдо.
— Если вернется Его Величество, — обронил он так же небрежно, — переедете в какой-то иной?
— Собирался, — ответил я честно. — Уже велел присмотреть достаточно крупный и в хорошем месте… чтоб охрану поставить, и все такое.
— Дворец из тех, — уточнил он, — чьи хозяева последовали за Кейданом?
— Точно, — сказал я, — но сейчас понимаю, что они тоже могут вернуться. И как я уступлю королевский дворец Кейдану, так должен уступать дома и владения его приближенным. А там, глядишь, потребуют отобрать те земли, что я роздал своим лордам и рыцарям.
Он кивнул, взгляд был холодноватый, как и голос:
— Это наверняка.
— И как тогда? — спросил я. — Если начну уступать, то у какой черты остановиться?..
Он поинтересовался:
— Какое-то решение уже есть?
— Пока нет, — признался я. — Я тоже хочу, чтобы все было по закону! Но когда законы мне противоречат, это плохо для меня или для этих дурацких законов?
Он догрыз мясо, аккуратно вытер пальцы о скатерть, взгляд его не отрывался от моего лица, жутковато ровный и требовательный.
— У Его Величества больше прав.
— Все верно, — согласился я. — Прав у него больше. Однако моя армия покрупнее. А еще все крепости королевства в моих руках. Мне кажется, такой юридический аргумент делает мои претензии на королевский дворец более весомыми.
Он некоторое время смотрел молча, затем во взгляде мелькнуло беспокойство.
— Надеюсь, только на дворец?
Голос его был настолько ровным, словно лед на высокогорном озере, что я не сразу даже понял, а когда сообразил, что барон имеет в виду, охнул и сказал громко:
— Что вы, барон! О короне я и не думаю. Это было бы слишком… чревато. Нет, пусть королем остается Кейдан. Я не выступлю против легитимности, но и отказываться от привилегий, что дает сила, было бы глупо.
Он чуть-чуть раздвинул губы в усмешке: