Она деловито застегнула плащ на большую брошку с изображением дракона, зябко передернула плечами, но посмотрела на меня и сразу заулыбалась.
— Ничего. Сзади я ее не вижу, а значит, и не отвечаю. К тому же у меня там вроде бы все в порядке.
— Булочки у тебя сдобные, — согласился я. — Так и хочется вцепиться зубами. С рычанием.
Она спросила ликующе:
— Ты на меня здесь набросишься?
Из леса выбежал, прыгая через упавшие деревья, запыхавшийся Рогозиф, и понесся в нашу сторону. Огромный меч за левым плечом, лук и колчан со стрелами за правым, щит на локте, на запястьях широкие боевые браслеты, из толстых листов стали, со вмятинами и глубокими отметинами от мечей.
Я указал на него взглядом.
— Он бежит к нам.
— А отослать не можешь? — спросила она.
— Он вольный сын степи, — ответил я со вздохом. — Сам пошлет… Да и не могу…
Она сказала настойчиво:
— Но я уже не на шее у тебя, а у твоих ног. Насладись мною, степной герой. Хватай и мни меня бесцеремонными и грубыми руками, которыми ты привык ломать коням хребты…
— Коням хребты? — переспросил я. — Зачем? Да ни за что, я не настолько развращен и цивилизован. И вообще ты меня не так поняла. Ты мне шею давила, вот я и мечтал, чтобы упала мне под ноги. Только в этом смысле.
— Жестокий! — ахнула она. — Чтобы попинать?
— Ну да…
— Так пинай же, наслаждайся!
Я великодушно отмахнулся.
— После победы я такой добрый, такой добрый… Пойдем быстрее, сегодня еще столько дел!
Она послушно семенила задними лапками рядом, женщины все такие маленькие, когда без обуви, оглянулась на удаляющийся храм и зябко повела плечами.
— Я все еще дрожу…
— Тебя это не портит, — успокоил я.
Она просияла, сразу став еще более юной и красивой.
— Правда?
— Еще как не портит, — подтвердил я. — Как ты попала туда?
Она зябко передернула плечами.
— Прямо из сада украли! Зажали сзади рот, сразу кляп, мешок, веревки. Не успела побрыкаться, как принесли сюда, а здесь уже вытащили эти ужасные люди в этом мрачном каменном гробу.
— В церкви, — поправил я. — Она тебя и спасла, ибо по своей святости не приемлет жертвоприношения людьми. А только деньгами, имуществом, льготами…
— Меня спас ты!
— А послала меня Церковь, — сказал я. — В резкой и грубой форме. И я пошел, как видишь. Ладно, и это на общий счет нанижем…
— Счет? Какой счет?