Ыгал посмотрел на него, с недовольной мордой развернулся ко мне.
— А ты чего не сказал?
— Из удивительной скромности, — объяснил я, — что всегда меня так подводит, так подводит. А вообще я троллей постоянно спасаю целыми толпами. Если об этом рассказывать, то когда поговорить о ваших зеленых с вот такими?
Он хмуро растянул рожу в устрашающей ухмылке, мы друг друга поняли, первый контакт с иной цивилизацией всегда надо начинать с обсуждения и сравнения достоинств баб.
Квакарл хлопнул меня по плечу зеленой лапищей.
— Пойдем в лагерь! Пить будем.
— Мне нужно повидаться с вашим шаманом, — сказал я. — Не нравится мне, когда убивают благородных троллей. Кентавров не жалко, это же копытные, да еще и лошади, а вот прекрасные и гордые тролли должны жить и метать свободно и безвоздмездно паюсную икру…
— Мы икру не мечем, — обидчиво сказал Квакарл.
— Точно? Ну проклятые кентавры с их низкой пропагандой! Какую клевету возвели!
Квакарл сказал гордо:
— Мы уже давно откладываем яйца!..
— Какой прогресс, — сказал я потрясенно, — и такое замалчивают? Не иначе, как от зависти!
— Еще бы, — сказал он довольно, — нашим женщинам не приходится в муках…
— Потому что вы безгрешные, — горячо сказал я. — Вас Творец не изгонял из рая! Вы всегда оставались любимцами. А кентавры… у-у, жывотныя! Мало в них гвоздей забивают!
— Мало, — согласился он, ошарашенный лавиной хвалебной информации. — Надо бы еще и еще. Я проведу тебя к шаману. А потом будем пить.
Ыгал и Шкрекун шли за нами, а чтоб не пропустить ни слова, буквально наступали нам на пятки.
— У вас справедливая война! — говорил я по дороге горячо и громко. — Никакие жертвы не велики, если за нашу троллиную честь и наше достоинство двоякодышащих троллей. Мы лучше погибнем все до последнего лягушонка, но храм не отдадим!
— Не отдадим! — закричал Шкрекун воодушевленно.
— Отстоим! — прокричал Ыгал.
— До последней капли зеленой крови! — крикнул я звонко и страшно. — Бей четвероногих!
На окраине лагеря нас остановили, один из стражников хотел было шутки ради огреть меня дубиной по голове, у троллей чувство юмора на высоте, но Ыгал со Шкрекуном и дубину отняли, и самому чересчур бдительному дали по шее, но я, чтобы не провоцировать, дальше шел с радостным лицом и распростертыми руками, восклицая весело и жизнерадостно:
— Привет, ребята! Привет, привет! Меня зовут Рич, я с вами в родстве, я — гордый сын лесов и вильгельмотеллей, закон — тайга, медведь — хозяин, без добычи не возвращайся, ходить в лесу — видеть смерть на носу, на кентавров ставят, а на троллей кладут… Доблесть сделала из лягушки великого тролля, а из лошади всего лишь кентавра!
Квакарл шел впереди и расталкивал зеленые тела, утихомиривая и объясняя, что я друг и уже почти побратим, так как не просто спас, но и вылечил…
Впереди показался очень даже неприметный шалашик на отшибе. Что-то в нем показалось даже мне опасным и пугающим, а Квакарл остановился и указал в его сторону перепончатой лапищей.
— Вот.
— Ваш колдун? — спросил я с недоверием.
— Великий колдун, — подчеркнул Квакарл с великим почтением в голосе и поклонился, словно тот стоит перед нами. — Шаман!
— Что-то у него шалашик бедноват, — сказал я с сомнением. — Он, наверное, слабоват?
— Он может останавливать тучи! — сказал Квакарл гордо.
Я обернулся к остальным троллям и сказал громко: