Он бросился за мной, я руководствовался инстинктом, влетел в какую-то захламленную каморку, оттуда еще в один весьма странный склад, а там затормозил резко, когда из небольшого бассейна, выложенного кафелем, навстречу поднялась огромная змея.
В желудке стало тяжело и холодно, а плечи осыпало морозом. Судя по блестящей чешуе, змея защищена лучше, чем некоторые драконы, не буду показывать пальцем.
Омаль прошептал, не двигаясь с места:
— Замрите… Может быть, не заметит…
— Ага, — сказал я, — совсем не заметила…
Змея все выползала и выползала на поверхность, становясь с каждым ярдом толще. Я подумал тоскливо, что я последний дурак, сам забыл, что я уже правитель, а не забредший сюда рыцарь в поисках чести и славы. У меня этой чести и славы, хоть… словом, из ушей лезет.
— Эй, — сказал я громко, стараясь, чтобы голос не дрожал, — я вообще-то и твой повелитель! Я — сюзерен, поняла? Или поняло? Я тот, кто повелевает!..
Змея прыгнула, разворачиваясь из колец, я отскочил в сторону, дура с такой силой ударилась о камни за моей спиной, что стена задрожала, а со свода посыпался мусор.
Омаль спросил дрожащим голосом:
— Мой господин, вы еще и повелитель зверей?
— Конечно, — огрызнулся я. — Не каких-нибудь змей, а людей… это звери — всем зверям звери…
Я сосредоточился, стараясь уловить момент, когда она метнется снова. Змея уставилась немигающими глазами и злобно шипела, я оскалился и зашипел в ответ, как если бы стал драконом. На какое-то время я вообразил в бессилии, что будь я в прежнем обличии дракона, я бы тебе, дуре, показал, кто здесь хозяин, червяк подземелий…
Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза. Змеиное шипение медленно умолкало, ее голова опускалась все ниже, раздвоенный язык мелькнул, как пламенный язычок огня, и пропал в пасти.
Она медленно подползла, Омаль затаил дыхание, глаза его полезли на лоб, когда змея униженно ткнулась мне мордой в сапог и, шурша чешуей, торопливо уползла прочь в темноту.
Когда шуршание смолкло, он прошептал:
— Она в самом деле… эта тварь признала вас сюзереном!
— Так и есть, — сообщил я замученно. — Человек — царь природы, не знал? Это еще не то Дарвин, не то Господь изрек и определил, чтобы змея на брюхе ползала, а человеку кланялась.
— Та первая змея не поклонилась, — возразил он и нервно оглянулся.
— Эта умнее, — пояснил я. — Учится на ошибках прародителей.
Он продолжал смотреть на меня во все глаза.
— Вообще-то Господь говорил не так.
— А как?
Он отмахнулся.
— Это не важно. Мой господин, я счастлив следовать за вами!
— Тогда следуй, — ответил я.
Глава 12
Несмотря на люстры с горящими свечами, залы выглядят мрачновато из-за гигантских размеров. Пламя светильников не проникает в дальние уголки, в глубокие ниши и не рассеивает мрак под высоким сводом.
Я шел с обнаженным мечом в руке, удивляясь, что так и не встретили придворных. Стражу, понятно, ярл загнал на те три башни, чтобы убили дракона, а с Мириам, если даже уцелеет каким-то чудом при падении, расправиться будет просто. Но придворные… впрочем, их убрал тоже неспроста. Не должны видеть, что на его власть можно покуситься.
Омаль пробормотал:
— Ну не нравятся жертвенным баранам наши обычаи…