Я прорычал грозно:
— Я тебе что, корова? Или лошадь?.. Я могучий дракон! Могу вас обеих проглотить за один раз. А ты мне такие дурости…
Она не слишком испугалась, уже чувствует драконью манеру общаться, хотя и отступила на шаг.
— Ладно-ладно, — проговорила она примирительно, — но как мы будем управлять?
— Никак, — отрезал я. — Никто мною не может управлять, кроме моего великого и ужасного господина, властелина всех драконов на земле, под землей и в других мирах!
Я склонился при упоминании своего сюзерена и усердно постучал лбом о землю.
Она спросила:
— Даже в других мирах?
— Да, — ответил я. — Есть огненные драконы, есть звездные драконы, есть лунные драконы… И над всеми властвует великий и могучий властелин всех драконов!
— Да, — пробормотала она, — это в самом деле еще то чудище, если у него такие, как ты, на побегушках. А как… полетим?
— Вот так и полетим, — сказал я твердо. — Я полечу! А вы будете пищать наверху и умолять, чтобы летел тише. В крайнем случае можете подсказать, в какой стороне приемный отец, точнее, где эта самая Иглеаза.
— Запомнил, — буркнула Мириам с тревогой в голосе. — Надо с тобой поосторожнее.
— Почему?
— Мало ли, чего назапоминаешь…
Я отвечал машинально, сам сосредоточился на мучительной трансформации: между шеей и плечами с немалыми трудностями вырастил два сиденья, ну, не совсем так уж, но не на шипах же им разбивать нежные ягодицы, кроме того, есть за что держаться, к чему привязываться, и даже некий щит из костяного панциря, за ним можно пригнуться, спасаясь от встречного ветра. Правда, для защиты от нападения сверху снабдил этот щит длинными острыми иглами.
— Ты быстро летаешь? — переспросила Мириам на всякий случай.
— Быстро, — буркнул я.
— А далеко?
Я подумал, ответил честно:
— Думаю, быстрее и дальше меня летают только слухи.
Она привычно поморщилась, даже как-то заранее, словно на любые мои слова нужно фыркать и презрительно кривить харю, но в серых глазах предательски проступило некое подобие улыбки.
Я лег и, повернув голову, терпеливо наблюдал, как обе карабкаются мне на спину. Вернее, взобралась Мириам, а потом тащила принцессу, усаживала ее, привязывала к иглам гребня, заботливо укрывала плащом и укутывала, превращая в подобие куколки черноплечего махаона.
Сама она села на самом загривке, крепко упершись каблуками сапог в роговые выступы на костяной броне. Правда, вокруг пояса захлестнула веревку, но другой конец обвязала вокруг моей шеи.
— Так удобнее, — объяснила она невинно, в глаза мне смотрела честными-пречестными глазами. — А то шип еще обломится…
— Ну-ну, — сказал я, — дерзай, дщерь.
— Кто-кто?
— Да была одна, — объяснил я, — привела на веревке дракона в город, где его и убили. Девственница, между прочим.
Она передернула плечами.
— Как подло!
— Вот-вот, — согласился я. — Учти, я ни на что не намекаю. Это ты сама что-то подумала.