— Гм… — пробормотал я, — ага, ну да… я такой…
— Прости, я ночью перебежала к тебе, но ты не проснулся, так что я тебя не побеспокоила…
— Нисколько, — заверил я.
В проеме убежища Мириам показалось заспанное лицо гордой дочери степей. Я видел изумление в ее глазах, принцесса просто не понимает, что дракон — это зверь. Когда ей вчера сказали, что это свой, она так и приняла это, что свой, даже не задумавшись, что и свои могут быть опасными.
— Доброе утро, Мириам, — прорычал я. — Ты это хотела сказать? Или у вас, надменных властителей песков и чертополоха, не здороваются по утрам?
— Доброе утро, — проговорила она с угрозой. — Если ты знаешь, что это такое.
— Знаю, — сообщил я.
— Что это там, а?
Я посмотрел по сторонам, на темный свод, оглянулся в сторону сверкающего солнечным утром входа в нашу темную пещеру.
— Где?
— У тебя под крылом!
— Нам хорошо, — ответил я нагло. — Тепло и мягко. А тебе?
Она медленно вышла к нам, на щеке отпечатался багровый рубец, в покрасневших от долгой бессонницы глазах разрастается злость на доверчивую дурочку, что даже не понимает, куда заползла в поисках тепла, хлебнет горя… если переживет следующие полчаса.
Принцесса сладко зевнула, как пушистый и ласковый котенок, грациозно потянулась и медленно села. Пальцы правой руки ощупали растрепанную прическу, в вытаращенных глазах, с утра особенно чисто голубых, появились недоумение и обида.
— Что у меня с головой?
— Хорошие волосы, — похвалил я. — Могли бы оторваться, мы летели, как стрелы из замкового арбалета!
— Но все перепуталось, — сказала она с отчаянием, глаза наполнились прозрачными слезами. — Кто мне их расчешет? И заплетет?
Я сказал задумчиво:
— Наверное, я. Больше некому.
Она посмотрела на меня с удивлением.
— А ты сможешь? У тебя такие лапы…
— Придется, — ответил я со вздохом. — Мириам не станет. Она гордая! Дочь акына, саксаула и протяжных песен. И вообще — дикий человек.
Мириам сказала сердито:
— Перестань издеваться над ребенком.
— Какой ребенок? — возразил я. — Она почти замужем. Значит, умная. Вики, ты же умная?
— Умная, — подтвердила Вики. — Все об этом говорят. Но вообще-то я больше красивая.
— Это заметно, — сказала Мириам едко. — Слушай, рептиль, ты как… в хорошем настроении?
— Костлявых не ем, — заверил я твердо.
— Хорошо…
Она вышла медленно, осторожно, словно все еще готовая при любом подозрительном движении с моей стороны юркнуть в свою норку. Вики смотрела на нее доверчиво, Мириам обняла ее, прижала к груди, баюкая некоторое время, как ребенка, потом отстранила и взялась за ее прическу.