— Еды и вина, — сказал я громко. — А еще с собой на неделю.
Он остановился перед моим столом, брови чуть приподнялись.
— На неделю? С радостью. Хотя здесь по дороге везде хорошие постоялые дворы.
— Спасибо за предупреждение, — сказал я, — но предстоит дорога через большую пустыню.
За столами умолкли, прислушиваясь с интересом. Хозяин сказал почтительно:
— О, это трудный путь даже для больших караванов.
— Я уже проходил его трижды, — бросил я небрежно. — В одиночку.
Хозяин кивнул и удалился, за столами одни отвернулись и продолжили хвастливую беседу, в мужской среде это более открыто и честно, чем в женской, другие же продолжали посматривать с недружелюбным интересом, в первую очередь замечая раздражающие всех мужчин мой рост и широкие плечи, что как бы автоматически их низводит до существ второго сорта.
Один такой, похожий на молодого неандертальца, крупный и мускулистый, голова сидит прямо на плечах, точнее — шея толще самой головы, с выпуклой грудью и массивными кулаками, смотрел зло и с вызовом, но я, пару раз встретившись с ним взглядом, проигнорировал приглашение к ссоре, а, приняв из рук хозяина тарелку со свежеподжаренной бараниной, с удовольствием начал пожирать, помня, что это во мне вопит о голоде дракон.
Варвар поерзал, то и дело поворачиваясь в мою сторону, наконец шумно осушил чашу с вином, проливая на грудь целые ручьи, подумал и спросил громко соседа:
— Кулан, как ты думаешь, чего это вон тот… ага, он, в такой одежке?
Варвар, которого назвали Куланом, бросил на меня оценивающий взгляд.
— Побывал в походе, — сказал он равнодушно.
Задира ждал от него чего-то более развернутого, но тот лишь жевал мясо, заедая кашей, и не поднимал головы. Еще один собутыльник сказал доброжелательно:
— Угарь, наливай… Ты завтра будешь на охоте?
Угарь будто и не слышал, его тяжелый взгляд наливался злобой. Жажду подраться даже не скрывает, прорычал, как зверь:
— Эй ты!.. Одежка оттуда?
Я нахмурился, обращение неучтивое, ну да ладно, ответил равнодушно:
— Оттуда.
— Что, — спросил он громко и с издевкой, — нравится?
— Да, — ответил я, хотя уже решил промолчать, но проклятый рефлекс вежливости заставляет отвечать на прямо прозвучавший вопрос. — Нравится.
В нашу сторону оборачивалось все больше народу, разговоры затихали, все начинают прислушиваться, уже предвкушая неизбежную драку.
Варвар свысока посмотрел на меня, облил полным презрения взглядом мою одежду.
— И чем она тебе нравится?
— Тебе не понять, — ответил я лаконично.
Он широко оскалился, вот и явный повод для драки, заговорил громко, одновременно вздувая грудь и поводя довольно широкими плечами:
— Да, одежду недоноски Орифламме делают тоньше и нежнее, чем наши женщины. Хорошая одежка. Наши женщины ее обожают. Правда, мужчины предпочитают мужскую, но тебя это не беспокоит, правда?
В нашу сторону посматривают уже все, я видел хмурые улыбки на суровых лицах.
Я вздохнул и сказал достаточно громко, чтобы услышали и за дальними столами:
— При каждом постоялом дворе находится вот такой… вы его видите?.. считает себя удальцом и потому задирает приезжих. Дурак, цапался бы только с местными, которых знает… Ах-ах, первый парень в стойбище!.. Но и за ним есть жизнь… Ты хочешь подраться, дурак?.. А ты хоть с кем-то дрался из настоящих?