3
Сколько шлюпок на «Верной звезде», Ледяной вспомнил сразу. И понял все тоже сразу.
— Два больших баркаса, средний и вельбот. Если используют все, против нас будет до сотни человек. Неплохая ловушка.
— Мой адмирал, шкипер не ожидал штиля.
— Я тоже многого не ожидал, как ты помнишь.
— Вы и не могли! Эти столичные мерзавцы...
— Не начинай сначала. На берегу тебе везет, но у моря и удачи свои резоны. Нежданная встреча и штиль... Тогда была встреча и шторм.
— Мой адмирал!.. — Погрузить Олафа в шлюпку и бросить всех, кому не хватит места? Подло. И глупо — люди Добряка вряд ли покорно съедят такого... Бермессера. — Мой адмирал, мы найдем выход!
— В любом случае будем держаться сколько можем. В память «Ноордкроне», и потом — за нами опять люди. Тебя просили привести еще и Канмахера с Грольше, а я поднимусь к шкиперу.
— Слушаюсь!
К кошкам эту судьбу! К кошкам, к ведьмам, к дуре Гудрун... И вообще никакая это не судьба, так, совпаденье, и не такое уж удивительное. И Добряк, и Бермессер прятались от фрошеров, вот и стукнулись задницами, как... муж и любовник из побасенки Бюнца, что, удирая от волков, влезли на одну и ту же сосну. Влезли и стукнулись. Стало смешно. Это был дурацкий смех, Руппи слышал, что такое случается перед боем, но ничего не мог с собой поделать.
— Шкипер... просит...— выдавил Фельсенбург уставившимся на него ветеранам, — адмирал... цур зее... уже...
Оставив старших товарищей скрипеть мозгами, Руппи, давясь от хохота, припустил на полуют. Смех душил, а мысль лихорадочно работала; как такое могло быть, лейтенант не понимал, но решение выскочило, как... кошка.
— Наш баркас уже на воде, — выдохнул запыхавшийся лейтенант, — а эти... только возятся! Мы успеем высадиться на Китенке... человек десять... С охотничьими ружьями... Им придется проходить... в ста шагах от нас... Стрелять с воды... даже если кто-то прихватит мушкеты — дело глупое... Если повезет, до «Селезня» доберутся не все, а пушки на борту есть... Один хороший выстрел, и шансы сравняются!
Глава 8
Устричное море
400 год К.С. 10-й день Летних Волн
1
Ай умница охотничек, ай молодец! Додумался-таки! Ледяной еще щекой дергал, а Юхан уже распоряжался. Матросы опрометью кинулись в трюм, где хранилось закупленное снаряжение. Вот и выгадывай по нынешним временам на мелочах! Взял бы рухлядь, что лысый Фридрих подсовывал, и что? Пара сотен в карман, и с ними на дно? Нет уж, господа селедки, честность, она штука полезная.
— Шестерых своих я вам дам. — От избытка чувств шкипер потрепал Фельсенбурга по плечу. — На подхвате будут. С оружием дело имели, если не стрелять, то заряжать могут.
— Очень хорошо. Грольше, кто из наших издали не промахнется?
— Штуба и Куриш... Штейнгартц с Денкером похуже, остальные больше с тесаками и пистолетами управлялись.
— Уже неплохо.
— Гульдер тоже пойдет. А ну как еще и драться придется? Торстенова сила, я бы сам, да...
— Со мной вместе получается пятеро стрелков. — Фельсенбург одной ногой уже был на Китенке. — На каждого по три мушкета. Ружья — мне. Пистолеты — всем, тесаки и кортики и так имеются.
— Нечего вам идти! — Молчавший не хуже Ледяного Канмахер аж ногой топнул. — Четверка — она к удаче, а вы в Седых землях нужны.
— Будут и Седые земли... боцман. После. Кто-то держал в руках «винтовое» ружье? Нет? Тогда и говорить не о чем!
Глаза горят, румянец, как у девки. Еще бы, дело молодое, наглое, да и не привыкли Фельсенбурги хвосты поджимать.
— Я, пожалуй, тоже пойду, — вылез вперед и Лёффер. — Размочу вам ружейную пятерку. В молодости я много охотился в лесах Танненберген. Стрелять не разучился.
В лесах он охотился! Ну, может, и в лесах тоже...