— Господин лейтенант!
— Я... думаю. Меня ведь в гвардию записать хотели... Я понимаю в лошадях, все Фельсенбурги понимают. — Нет бы спросить господина талигойского полковника, как он управился с охраной, как он вообще управился, ну так кто же знал, как все повернется?!
3
Манрику следовало столкнуться с Колиньяром, и, само собой, они столкнулись. На мгновенье, но Лионель успел убедиться: эти двое из тех проигравших, что ненавидят друг друга еще сильней, чем победителей. Хотя после сегодняшнего с бывшего обер-прокурора сталось бы изменить мнение «в пользу» Савиньяка. Ли это уже не волновало — временщик становился прошлым во всех смыслах этого слова. Пошлют мерзавца в Занху или еще лет двадцать станут кормить ячменными лепешками — разницу почувствует разве что кастелян, или кто там у бергеров выдает простыни и мыло. Забавней всего было бы отправить Колиньяра Фридриху. Мрачным, но достоверным пророчеством, но предостерегать регента Дриксен Лионель не собирался, скорее уж...
— Значит, вести следствие поручили вам. — Манрик заговорил первым, спугнув какую-то мысль, возможно, удачную. — Выбор Алвы?
— Нет, мой собственный. — Ощущенье чего-то толкового возникло, когда он думал о Фридрихе и о том, что кесарская апоплексия сыграла с Эйнрехтом ту же шутку, что кардинальское сердце — с Олларией.
— Первый обер-прокурор в роду Савиньяков? — проскрипел бывший тессорий, и Лионель оставил ускользающее на потом.
— Проэмперадор, и далеко не первый.
— Тогда зачем вы здесь?
— Возможно, ни за чем. Вы поправились.
— Горный воздух и безделье. Зато вы похудели.
— Горный воздух и война.
— Последнее, что я про вас знаю, — что вы разбили каданцев.
— Бергеры неразговорчивы.
— Молчаливые тюремщики предпочтительней болтливых. Поверьте на слово. Могу я узнать, с кем вы воюете?
— Сейчас ни с кем. Я подписал перемирие с Гаунау.
— Хайнрих вторгся в Надор?
— Нет, я в Гаунау.
— Но... это же невозможно!
— Отчего же? — С подобным воображением лучше сидеть в подвале и считать деньги. — Рискнули же дриксы и гаунау вторгнуться в Надор через Кадану.
— Вы хотите сказать, что разбили объединенную армию?
— Пришлось. — В подробности Ли вдаваться не стал.
— От вас быстрых побед не ожидали. — Скорее седой, чем рыжий, человек не дерзил, он в самом деле не ожидал. — Вы казались слишком... блестящим придворным.
— Не все капитаны королевской охраны одинаково бездарны в военном деле. — Лионель в любом случае собирался навести разговор на Леонарда, а тут такая оказия.
Манрик пару раз моргнул. Проглотит или нет? Если проглотит, придется ткнуть снова.
— Каким бы генералом ни был мой сын, он погиб за Талиг.
— Что с того Талигу? — А вот внезапная злость была хоть и фамильной, но лишней. — Смерть командующего не искупает проигранной кампании, только ваш сын не командовал ничем и никогда... Вы его отправили в Эпинэ сверкать перевязью в расчете на предателя и еще одну бездарь.
— Я не рассчитывал на Сабве, — не стал финтить Манрик, — но Люра казался разумным и надежным...
— Еще бы! Вы имели все основания доверять Люра, а он вам.
— Рокслею я не доверял, а главное сделал он.