— Я думаю, вскоре ситуация изменится.
— В этих горах от Древних осталось много техники, — уточнил Ален. — Говорят, по большей части в пещерах и каньонах. Роботы и смертельные лучи, лучи-бритвы, как их называют, потому что они разрезают человека пополам. И еще много чего. Что-то, конечно, выдумки, но где есть дым, часто бывает и огонь. В любом случае вполне возможно, что где-то там Фарсон нашел установку для перегонки нефти.
— А потом они отвезут продукты перегонки к Фарсону, — добавил Катберт. — Но нас это особо не интересует. Мы должны действовать здесь, в Меджисе.
— Я так долго ждал, чтобы они все собрали вместе, — внес свою лепту и Роланд. — Все, что они хотят увезти из Меджиса.
— На случай, если ты не заметила, амбиций нашему другу не занимать, — подмигнул Катберт Сюзан.
Роланд пропустил его слова мимо ушей. Он смотрел и смотрел в сторону каньона Молнии. В эту ночь они не слышали червоточины. Ветер переменился и относил ее «голос» от города.
— Если мы сможем зажечь нефть, с остальным проблем не будет… Нефть — это главное. Я хочу уничтожить ее, а потом мы уедем отсюда. Все четверо.
— Они намерены выступить в день Жатвы, не так ли? — спросила Сюзан.
— Да, похоже на то, — кивнул Катберт и рассмеялся. Весело, заразительно, как смеются дети.
На лице Сюзан отразилось недоумение:
— Что? Что такое?
— Не могу сказать, — сквозь смех ответил Катберт. — Это выше моих сил. Я буду смеяться и смеяться, и Роланд рассердится на меня. Эл, расскажи Сюзан о визите помощника шерифа Дейва.
— Он приехал к нам на «Полосу К». — Ален тоже заулыбался. — Поговорил с нами, как добрый дядюшка. Предупредил, что жители Хэмбри не жалуют приезжих во время праздников, поэтому нам следует оставаться в бункере и не появляться в городе.
— Это же безумие! — негодующе воскликнула Сюзан, так обычно реагируют люди, когда кто-то незаслуженно оскорбляет их родной город. — Приезжих мы всегда приглашаем на наши праздники с открытой душой и всегда приглашали! Мы же не… дикари какие-то!
— Успокойся, успокойся, — захихикал Катберт. — Мы это знаем, но помощник Дейв не знает, что мы знаем, не так ли? Он знает что его жена приготовляет лучший в округе белый чай, а насчет всего остального пребывает в неведении. Шериф Херк знает, конечно, больше, но, насколько я могу судить, не намного.
— Их предупреждение означает следующее, — добавил Роланд. — Во-первых, они намерены выступить в день Жатвы, как ты и сказала. Сюзан. Во-вторых, они думают, что мы их планам не помеха.
— Может, потом они еще обвинят нас в том, что это мы переправили нефть Фарсону, — вставил Ален.
Сюзан с любопытством вгляделась в их лица:
— И что вы задумали?
— Уничтожить то, что осталось в СИТГО, а потом ударить по ним в месте сбора, — ответил Роланд. — У Скалы Висельников. По крайней мере половина цистерн уже там. С запада подошли люди Фарсона. Человек двести скорее всего, даже меньше. Все они должны умереть.
— Если не они, то мы, — кивнул Ален.
— Как мы вчетвером можем убить двести солдат?
— Мы не можем. Но если мы подожжем цистерны, будет взрыв, и очень мощный. Выжившие солдаты будут в ужасе, выжившие командиры — в ярости. Они увидят нас, потому что мы позволим им нас увидеть…
Ален и Катберт слушали, затаив дыхание. Сказанное ранее не составляло для них тайны, но вот продолжение Роланд до сих пор держал при себе.
— А потом? — испуганно спросила Сюзан. — Что потом?
— Я думаю, мы сможем заманить их в каньон Молнии, — ответил Роланд. — Я думаю, мы сможем заманить их в червоточину.
В мавзолее повисла гробовая тишина. Нарушила ее Сюзан.
— Ты сошел с ума. — В голосе, однако, слышался восторг.
— Нет, — возразил ей Катберт. — С головой у него все в порядке. Ты думаешь о той расселине, не так ли, Роланд? Перед изломом в дне каньона.
Роланд кивнул.