Читать книгу «Цикл романов "Эмиль Боев" и другие. Компиляция. Книги 1-13» онлайн.

— Для меня и объект допросов — это прежде всего человек, — парирую я удар.

— Вывернулись все-таки, — смеется Жанна. — Но так или иначе я начинаю думать, что вы вовсе не такой ужасный, каким кажетесь на первый взгляд.

— Конечно. Я просто сентиментальный человек, обреченный заниматься трупами.

— Не знаю, какой вы, но не грубиян, роль которого играете.

— Все мы играем какую-нибудь роль. А некоторые сразу несколько..

— Только не я, — возражает девушка. — По крайней мере сейчас. С вами мне хорошо.

Момент опасный. Жанна еще теснее прижимается ко мне. Рука ее как бы неуверенно скользит по моей и берет меня за локоть, лицо приближается к моему, ресницы смыкаются. Я тоже почему-то наклоняюсь к ней. Губы ищут губ, как сказал поэт. За четверть секунды до поцелуя я вдруг слышу собственный голос:

— Эта помада… И кто только сказал, что она вам идет?

— Нет! — резко отшатывается Жанна. — Вы не играете никакой роли. Вы чистопробный грубиян.

— Неподкупный, моя милая девочка, это точнее, — поправляю я. — Ну беги, а то еще простудишься.

Я отечески похлопываю Жанну по спине.

— Оставьте. Я не желаю вас больше видеть…

Каблучки сердито стучат по выложенной каменными плитами дорожке.

— Вот этого я не обещаю. Все зависит от обстоятельств.

Жду, пока Жанна скроется в подъезде, надеясь хотя бы на прощальный взмах рукой. Нет. Она даже не оглядывается. Бесшумно ступая, я сворачиваю с аллеи в кусты. Найдя удобное место для наблюдений, устраиваюсь в зарослях.

Зловеще… таинственно… и ужасно грязно. Под ногами — раскисшая земля. Я уж не говорю о сырости. Если Шерлок Холмс действительно существовал, то мне ясно, от чего он умер. Таких ревматизм не отпускает. Хорошо еще, что в наши дни романтическая привычка наблюдать из-за кустов исчезла. Хотя иногда, как видите, случается…

Снова слышится стук каблучков. Не сердитый, а торопливый. Я вижу, как бежевое пальто скрывается за углом.

Бедняжка! Протащиться целый километр, чтобы показать себя скромной девочкой, которая рано ложится баиньки, и в итоге — крушение легенды. Тетя, тетя, где же ваша крепкая педагогическая рука? Или вы уже спите, тетя? Да, в окошке подвала темно.

А инженер корпит н£д чертежами. И доктор бодрствует. И почтенный казначей с преданной подругой жизни. Только об адвокате ничего не известно. Скрытный человек — его окно выходит на другую сторону дома.

В кабинете доктора гаснет свет. Потом ложится инженер. У кассира погасили еще раньше. Дом погрузился в темноту. Полночь… Час, когда совершаются убийства и закрывается «Венгерский ресторан». Зловещий час. Все живое засыпает.

А мертвец просыпается. Да-да, без шуток, за темным стеклом зимнего сада, принадлежавшего Маринову, загорается огонек. Он то гаснет, то снова вспыхивает. К сожалению, мертвец этот мой, и я не могу позволить ему делать все, что взбредет в голову.

Осторожно — чтобы, упаси боже, не увидел преступный глаз, а главное — чтобы не плюхнуться в лужу — выхожу из-за кустов. Скользнув вдоль фасада, подкрадываюсь к двери зимнего сада и бесшумно отпираю ее соответствующим приспособлением. Потом резко распахиваю дверь, ведущую в комнату Маринова, и прорезаю темноту лучом карманного фонаря. Он ослепляет глаза копошащегося у шкафа человека.

Так вот он где, скрытный адвокат!

— Пришли к покойнику? — подмигиваю я. — Выразить ему соболезнование?

Димов, не говоря ни слова, выпрямляется и, закрыв одной рукой глаза, другой пытается незаметно спрятать в карман фонарь.

— Не стоит, — советую. — Положите фонарик сюда, на стол.

Адвокат молча подчиняется.

— Ну, что — придумали объяснение? Только учтите: такие вещи придумывают заранее.

К Димову, наконец, возвращается дар речи.

— Вы застали меня в неловком положении. Признаю. Но не делайте поспешных выводов.