«Да, кое-что будет, не совсем, правда, бункер, а нечто поприятнее, но в то же время настоящая цитадель. Зачем жить в городе, если из любого соседнего дома могут послать тебе в постель снаряд из гранатомета!»
Он, видно, совсем помешался на своей безопасности.
«Ты уже все продумал?» — спросил я его.
«И даже купил участок. Но об этом пока — шшш!» — И он заговорщически прижал палец к губам.
Да, он точно рехнулся.
Приближается Рождество.
— Не нарядить ли нам елку? — спрашивает Марта.
— Давай нарядим, если хочешь.
— Я иногда наряжаю. Когда живешь одна, то, не нарядив елки, можешь и пропустить наступление Рождества.
— Не верится, что ты всегда живешь одна.
— Можешь не верить, но это так. За редкими исключениями. Да и эти исключения — почти сплошь разочарования. Как модные товары в дешевых магазинах. Смотришь на витрине — вроде неплохо. А зайдешь посмотреть поближе — барахло.
— У тебя темперамент не монахини.
— А я и не прикидываюсь монахиней.
— Но большая любовь тебя обошла?
— «Большая любовь»… Насмотрелась я ее по телевизору. Я согласна и на маленькую, но этот деспот раздавил мою жизнь как мельничный жернов. Даже шпионит за мной.
— Сам?
— Скажешь тоже — сам! Представляю, как он неприметен со своей огромной головой и толстым задом! Нет, когда ему стукнет в голову, он подсылает ко мне одного из близнецов.
— Контролирует твои связи?
— Опасается, как бы я не сошлась с кем-нибудь из его врагов. А враги для него — все. Не считая секретарши и близнецов. Боится, что я выболтаю его тайны.
— А он тебя в них посвящал?
— Не скажу, что посвящал… Так, использовал меня для достижения мелких целей, поэтому кое-что мне приходилось слышать. За двадцать лет совместной жизни, пусть часть ее и прожита порознь, нет-нет, да и узнаешь что-нибудь.
— Хорошо, — говорю. — Давай нарядим елку. Я куплю ее, а ты приготовь игрушки.
В кабинете Табакова тоже вижу елку.
— Похоже, ты становишься набожным, — констатирую. — Это все-таки лучше, чем ничего.
— Елка для Черча, — поясняет хозяин дома. — Он любит лежать под ней. Наверное, так ему кажется, что он находится на природе.
— Что-то его не видно…
— Он ест.
— Ты его мало выгуливаешь.
— Есть кому его выгуливать. О псе не беспокойся. Он живет по специальному режиму, который ты иногда нарушаешь, принося свои жалкие сосиски в надежде подлизаться к собаке.
— Ты прав, — киваю. — Буду приносить их почаще.