— Что именно думаешь? — в ее голосе была нежность.
И тогда он решился. Почему бы не признаться в этом в таком нежном месте, красота которого скоротечна?
— Что очень тебя люблю, — тихо сказал Фил.
— Что? — не расслышала Нелли, опустив ресницы.
— Что люблю тебя, — повторил он.
— Не слышу…
— Я. Тебя. Люблю! — громко сказал Фил, а она рассмеялась и словно в смущении на несколько секунд прикрыла лицо ладонями, что показалось ему безумно милым. Ее улыбка была столь заразительной, что ему тоже хотелось улыбаться.
— Что ты на меня так смотришь? — игриво спросила Нелли.
— Вообще-то, я жду ответа, — нахмурился он, чувствуя себя дураком.
— Какого? — Ее глаза искрились.
— А как ты думаешь? — прищурился Фил, положив руки на ее талию.
— Не знаю…
— Я признался тебе в любви, — заметил он.
— Я помню, медвежонок, — хихикнула она и снова прикрыла губы.
— А сказать в ответ ничего не хочешь?
— Это так мило, — сжала она пальцы в замок на груди, а после взлохматила его волосы. — Ты признался в любви во время ханами… Боже, это безумно мило! Ты у меня такой замечательный!
— Нэл, это не то, что я хочу слышать, — вздохнул он.
— Тебе не нравится, что я хвалю тебя? — сделала Нелли вид, что удивлена.
— Нравится. Но еще больше мне понравится, если ты скажешь, что тоже меня любишь.
— Тебе хочется взаимности?
— Нэл! Ты издеваешься? — он начал терять терпение.
Нелли посерьезнела.
— Нет, нисколько, медвежонок.
— Тогда… Ты ничего ко мне не чувствуешь? — прямо спросил Фил, вдруг почувствовав страх. А если она отвергнет его? А если он сделал что-то не так, и здесь, в Японии, она поняла, что он не нужен ей? А если…
«Если» было слишком много. Они прожигали сердце, били под дых, заставляя чувствовать нехватку кислорода.
— Вот глупенький… На свадьбе Кати я говорила тебе, что ты мне нравишься, — ответила Нелли. — В той подсобке после концерта — что влюблена в тебя. А потом я написала тебе сообщение — то, длинное, помнишь? И там я писала, что очень тебя люблю. Я трижды открывала тебе свое сердце — все больше и больше. Думаешь, что теперь я ничего не чувствую?
— Тогда почему ничего мне не отвечаешь? — сдвинул он к переносице брови.
— Просто хочу поиздеваться немножко над своим мишкой, — хихикнула Нелли и потрепала его за щеку. А после, глядя прямо в его глаза, громко и отчетливо сказала:
— Филипп Демин. Я любила тебя, люблю и буду любить всегда.
Она положила руки на его плечи и поднялась на носочки, чтобы коснуться его губ своими.