Приехав домой, она заперлась в своей комнате и заплакала, обнимая лавандового медведя. Фил мог целовать кого-то после того случая на свадьбе Кати, наверняка он провел в женских объятиях много ночей и ни разу не вспомнил Нелли. А она… Она же не могла поцеловать другого, словно это было ее личным табу. И это было совершенно несправедливо.
Она уснула только ближе к утру и проснулась днем, когда уже приехала Катя, которая помогала Кире и Оксане с готовкой. В доме Радовых появлялись гости — впрочем, как обычно. Они разговаривали, смеялись, шумели. Сверкали гирлянды, пахло свежей выпечкой, и в воздухе витало веселье. Нелли решительно взяла себя в руки и, нацепив на лицо улыбку, полетела помогать девчонкам, на ходу составляя список новогодних фильмов — первым традиционно был «Один дома». Она шутила, улыбалась, спорила — вела себя, как обычно, однако на душе была горечь. Да и перед Женей было неловко. Нелли решила перед ним извиниться, однако с удивлением обнаружила, что он ее заблокировал. Ей вообще не везло с парнями.
К двенадцати ночи она чувствовала себя уставшей, однако все равно решила проделать ежегодный ритуал — загадать желание. Она вспоминала об этом ритуале ровно за пару минут до Нового года, вскакивала, как сумасшедшая, бежала в свою комнату, хватала первую попавшуюся под руки ручку и клочок бумаги и спешно записывала желание. Клочок бумаги нужно было сжечь во время боя курантов, бросить пепел в шампанское и выпить его до дна.
Когда Нелли была маленькой, и шампанское у нее было детским, она спешно писала, что хочет, чтобы приехала мама. Мама не приезжала — жила в США с новой семьей, и будучи подростком Нелли загадывала всякую ерунду. А после того, как встретила Фила, всегда писала о том, что хочет встречаться с ним.
В этом году она не изменила себе.
«Я хочу, чтобы Фил стал моим», — как всегда написала она мелким почерком на бумажке во время торжественного боя курантов, торопливо сожгла ее и кинула пепел в бокал с шампанским. А после залпом выпила — так, что пузырьки ударили в нос, и она поморщилась под хохот брата, Леши и дяди Бори.
После встречи Нового года все дружно решили пойти на улицу — кто-то решил пускать фейерверки, но у Нелли совсем не было настроения, и она направилась в свою комнату. Не хотела портить праздник другим своей унылым лицом, к тому же с таким настроением она вполне могла с кем-нибудь поцапаться, а потом жалеть об этом.
Нелли стояла у окна, думала о Филе, одновременно ненавидя себя за эту слабость, и бездумно смотрела на фейерверки, один за другим разрывающие новогоднюю ночь со всех концов города. Интересно, что он сейчас делает? Тоже смотрит в небо? Или сам запускает фейерверки вместе с братом и друзьями? А может быть, они с Рэном сейчас сидят за одним столом с родителями? Или… или сейчас он проводит время с очередной девушкой?
Думать об этом не хотелось.
В спальню заглянула Катя. Когда-то это комната была их общая, а сейчас всецело принадлежала только Нелли. Сначала она радовалась, что сестра переехала к мужу, а потом стала скучать. Непривычно было засыпать в одиночестве, и она обнимала большого лавандового медведя. Одного из тех, которые ей как-то подарил Фил. Иногда она представляла, что это он, и несмело улыбалась собственным дерзким желаниям.
— Нелли, что случилось? — спросила Катя.
— Ничего, — улыбнулась Нелли и села на подоконник.
— Уверена? Глаза грустные.
Катя всегда была такой — вроде бы воздушная и отстраненная, но при этом ничего нельзя было скрыть.
— Правда, все в порядке. Иди и веселись с остальными, — отозвалась девушка.
Однако вместо того, чтобы уйти, старшая сестра села рядом с Нелли на подоконник. Раньше они часто сидели вот так и болтали. Или смотрели фильмы. Было здорово.
— Неразделенная любовь? — спросила понимающе Катя.
— Я бы сказала, что несчастливая, — хмыкнула Нелли.
— Любовь не бывает несчастливой, — ответила Катя. — Даже когда она невзаимная, она остается любовью. В том, что ты любишь, нет ничего постыдного. Это всегда прекрасно.
— Тебе легко говорить, — вздохнула Нелли. — Тебя-то Антон любит. Ты бы видела, как он на тебя иногда смотрит! Так, будто бы ты единственная женщина на земле, и любой мужик, который попробует к тебе подойти, будет уничтожен.
Катя тихо рассмеялась. Она тоже очень любила мужа. Это было видно невооруженным взглядом. Их историю нельзя было назвать простой — Антон был сложным человеком, которого выдержала бы не каждая девушка, да и он бы не каждой девушке позволил остаться рядом с собой. Но их чувства были искренними, и они оба боролись за свою любовь.
— А что насчет того мальчика? — спросила Катя. — Женя, кажется, да?
— Женя, — пробормотала Нелли и прислонилась спиной к холодному стеклу. — Мы больше не общаемся.
— Поругались?
— Нет. Он мне не нравится. Вернее, нравится как человек, но не нравится как парень. Мы целовались, и я оттолкнула его. Дура, да? Но я так не могу. Пытаюсь начать с кем-нибудь встречаться, но не получается. Может быть, со мной что-то не так, Кать?
— Ты так сильно любишь Фила? — вдруг спросила сестра. Ее голос был серьезным.
— Что? — вздрогнула от неожиданности Нелли. — Откуда ты знаешь, что я люблю его?
— Я тоже видела, как ты на него смотришь, — нахмурилась Катя. — Сколько тебе было, когда вы познакомились? Четырнадцать или пятнадцать? Ты уже тогда смотрела на него, как на восьмое чудо света.
— Так заметно, да? — хмыкнула Нелли. — Ты часто видишься с ним?
— Не очень часто, но бывает. Парни сейчас очень заняты.