Пьем первый тост. Мы с Миленой едва притрагиваемся к вину, еда вообще не лезет в горло. Пора переходить к главному, и подачу мне дает сам глава семейства Моржовых.
— А ты, Матвей, надумал жениться? Ведь тебе уже за тридцать. Прости, что лезу, но я, можно сказать, на правах отца. Ты парень видный, уже несколько раз мог в загс сходить.
Усмехаюсь. Ну, что же.
— Мог, Петр Николаевич, но не несколько, а всего один. Мне бы хватило свадьбы с матерью моей дочки.
Нас всех оглушает звон. Вилка падает из руки Инны прямо в тарелку. Ольга встает из-за стола и проходит к дверям. Никто не должен выйти из комнаты.
— Уверен, будет девочка? — интересуется кудрявая Мария. — Мужики обычно сыновей хотят.
Пожимаю плечами.
— Я тоже хочу, в будущем. А сейчас у меня уже есть маленькая дочь.
Все ахают. Вступает мама Моржовых.
— Ничего себе дела, а мы всё на ваш союз с Инночкой надеялись… Но неважно. Ведь у Милены тоже малышка. Вы оба с доченьками, как совпали!
Не могу не согласиться.
— Да, у нас много общего. Например, ребенок. Вот, моя Злата.
Я как сумасшедший отец открываю фото дочки на смартфоне, показываю друзьям. Впрочем, я и правда без ума от своей очаровашки. Инна сидит, словно окаменевшая. Тут не выдерживает младший Морж, который все это время пялился в свой телефон.
— Я что-то не понял, — морщится Серега, — ты отец ребенка Миленки? Это как? И почему она одна крутилась все это время? Прости, друг, но я тебя не узнаю. Еще выспрашивал, есть кто у нее…
Челюсти сжимаются. Он прав, Милена все это время выживала одна. Чувствую, как любимая гладит меня под столом, хочет успокоить. Все-таки она — мой ангел.
— Спрашивал, — киваю, — потому что не знал. В том числе, и про своего ребенка. Мне сказали, Мила сразу после нашей связи выскочила замуж. Даже фото предъявили. Вот эти.
У моего стула все это время стоит подарочный пакет. Но это не сувенир Моржовым, в нем журнал. Морж и его родня внимательно смотрят на нужные страницы. Инна хватается за голову.
— Можно я уйду-у-у…
Она практически воет. Мать вскидывает на нее тревожный взгляд.
— Да что с тобой, Иннусик?
А вот ее супруга интересует другое.
— Кто же так подло сделал? Руки бы вырвал! Ты хороший человек, Матвей, и лишать ребенка такого отца… Мне очень жаль, сынок.
Отеческие нотки в голосе Моржова-старшего трогают. Понимаю, что делаю все правильно.
— Я не собираюсь расправляться с этим человеком физически. Да и вообще мести нет в моих планах. Это ваша дочь, Петр Николаевич, соврала мне. Я тоже хорош — поверил… В общем, отдаю дело на ваш суд. Вы мудрый человек.
Петр хмурится как от боли, замирает. Его жена закрывает рот ладошками, ее светлые глаза делаются совсем круглыми. Их сватья залпом допивает вино.
— Вот вам и Иннусик.
Слышим громкий всхлип. Инна закрывает лицо ладонями.
— Я не хотела-а-а… — рыдает.
Старик Морж подскакивает из-за стола.
— Да как ты могла! Как у тебя умишко повернулся в эту сторону!