— Матвей, ты не в курсе, что за проблемы у Ивана? Заминка в работе? Он приехал полчаса назад, пьяный в укатайку.
Выдыхаю. Забавно, отчиму даже в голову не пришло, что его сын может расстроиться из-за личной жизни и Милены. Похоже, она всегда была удобной, не вызывала у него никаких волнений.
— Я знаю, почему он нажрался, — не вру, — но тебе пусть скажет сам, если захочет. Иду спать, завтра будет сложный день.
Уверен, сегодня последняя моя ночь в этом доме. Завтра наступит феерический пиздец — не Ваня, так я всё расскажу матери. А Элла Геннадьевна инфу о внучке от Милены переварит нескоро. Если вообще смирится.
Не знаю, куда подамся. Квартира бабушки обжита Иваном. В особняке девочки, Мила точно не готова пока жить под одной крышей. Что-то снимать, а уж тем более покупать совсем не время. Я должен разобраться с людьми, которым задолжал отец. Может, поживу в каком-то из залов…
Решаю принять душ. От меня идет цветочный запах Милены, а он навевает воспоминания и совершенно нелогичный сейчас… стояк. Скидываю футболку и вспоминаю, как ее пальцы впивались в мои плечи. Берусь за ремень и вижу на нем ее маленькую ручку. С каким желанием она гасила мой здравый смысл и выпускала бойца, который и без того рвался из ширинки. Похоже, они спелись.
Снимаю штаны и таки с эрекцией иду в маленький санузел. В особняке отца ванная больше, но чертов кран похож и напоминает, как я распластал Милену на дорогой мебели. Ее вкус тут же появляется на губах. Не пробовал ничего слаще… Дьявол!
Швыряю полотенце, заскакиваю под струи. Моюсь, почти не добавляя горячую воду. Звуки воды кажутся мурлыканьем Милы, возбуждение и не думает отступать. Выдыхаю, хватаюсь за член.
Мастурбирую резко, рвано. Для меня это как лечебная процедура. Не сравнить с нежными женскими пальчиками, в которых я был еще недавно. Картинки вечера так и мельтешат в сознании. Но уже не гоню их, так я быстрее кончаю.
Еще какое-то время стою под душем. В более менее нормальном виде возвращаюсь в спальню. Правда, удовлетворения не чувствую, я словно выжат, пуст. Достаю телефон из кожаной сумки. Пальцы задевают листок бумаги. Хм, это я прихватил рисунок малой. Три недоразумения одно другого меньше. Папа, мама и Злата. Улыбаюсь.
Мать всегда поднимается рано. Я тоже не спал долго, но когда выхожу, она уже шуршит на кухне. Пахнет кофе, какими-то оладьями. Приближаюсь, мама вздрагивает.
— Матвей! Доброе утро, сын. Ты очень вовремя.
Почему-то я думаю, мама говорит не о горячей выпечке.
— Доброе утро.
Прохожу. На еду не напрашиваюсь, но кофе себе наливаю сразу.
— Я хотела с тобой поговорить.
Что же, взаимно.
— Мм?
Матушка все же ставит блюдце с оладьями на стол. Но сразу ловит мой взгляд.
— О Милене… Не нужно так плотно заниматься делами этой девушки. Они с Ваней должны разбираться сами.
Все эти дни я проводил вечера в особняке отца, ночевал здесь. Ранним утром уезжал по делам без завтрака. Мы с мамой не обсуждали тот вечер, когда я увез Злату в клинику.
— Ты сильный, решительный. Твой отец был таким же в молодости. Но направляй активность в полезное русло! И это не отношения Ивана. Девочка приболела, ты помог — молодец. А теперь они живут в доме Адмиралова? С чего бы? Не ожидала от тебя такого, ты никогда не лез в чужую жизнь.
Дожидаюсь, пока мама отойдет от плиты.
— Злата — моя дочь. Так что это моя жизнь.
На лице мамы сначала играет улыбка в духе — ты меня разыгрываешь. Но медленно она превращается в болезненную гримасу.
— Как так?
Желтое полотенце падает из наманикюренных пальцев. Делаю глоток кофе.
— Мы были близки с Миленой пять лет назад. Результатом стала мелкая, в остальном у нас не сложилось. С Ваней мы записаны на разных отцов, так что она и подумать не могла. Вот так вышло.
Мама шумно выдыхает. Щурится.