- Как раз это я и имел в виду, но приму к сведению твои слова и в следующий раз мы поедем прямиком в тату салон. Ты же этого хочешь? – все еще улыбаясь, спросил Рома. Скорость вновь начинала возрастать.
- Нет. Я же сказала, что мне этого нельзя. Я сказала это лишь к тому, чтобы… - на самом деле я и сама не знала, к чему сказала все это. Хотела ведь наоборот показать себя в лучшем свете, только лишь сказав, что ни за кого себя не выдаю и постоять за себя при случае смогу, а на деле же подтвердила слова Аморского о том, что я строю из себя кого-то, являясь при этом кем-то совсем другим. – Хорошо, - смиренно произнесла я, - ты прав. Я – не самый хороший человек, который каждый день притворяется.
Парень все же прыснул от смеха. Мои доводы его изрядно веселили.
- А какой же ты человек, Нелли? – спросил он удивленно. – То есть все, что ты сейчас озвучила, должно характеризовать человека, как личность отрицательную? Детка, тебе видимо очень повезло в жизни и ты не встречала по-настоящему дрянных людей. И не смеши меня, пожалуйста, так больше. А то улетим на тротуар и кого-нибудь собьем. Бедняга точно не обрадуется.
И поехали мы дальше молча. Как то и любил Рома.
Я смотрела на машины, которые одна за другой оставались позади, на сплошную череду слившихся в одно горящих светом окон. И думала о том, что мне все же наоборот стало легче, когда я выговорилась. В прошлый раз с Эммой было так же. Сначала страшно и тяжело от неприятия, а потом легко и даже радостно, потому что ничего особенного во мне девушка не увидела. Только вот она сама тогда вывела меня на откровение. Рома же не сделал ровным счетом ничего, чтобы я выложила перед ним всю свою подноготную, предоставляя ее на его суд.
С появлением парня в моей жизни я просто стала понемногу понимать, что больше не хочу притворяться. Не хочу строить из себя ту, кого все должны любить. Хочу быть той, кого ценят за то, что и так есть, несмотря на мою вечную борьбу с самой собой. Правда продолжалось это ровно до того момента, пока я не оказывалась один на один с собой и не начинала думать. А с возвращением тети Светы все и вовсе перемешалось, заставляя мои внутренние качели очень быстро раскачиваться то в одну, то в другую сторону, норовя в один миг просто сломаться и оставить меня ни с чем.
- Слушай, Одуванчик, мне кажется, тебе противопоказано думать, - вырвал меня вдруг из своих мыслей голос Ромы. Я обернулась к нему лицом. Он на меня не смотрел. – Ты слишком много анализируешь свои действия, вместо того, чтобы просто жить.
- С чего ты взял, что я анализирую?
- А чем еще ты сейчас занимаешься? Думаешь о том, что зря сказала мне все. Считаешь, что твой образ примерной девочки пошатнулся.
Я хмыкнула.
- Значит я прав, - мягко улыбнулся парень. – Это полнейший бред, Нелли. Ты делишь мир на черное и белое. Но это неверно. Стоит лишь чуть лучше осмотреться по сторонам, и ты поймешь, что жизнь вовсе не такая. В каждом из нас есть как ангелы, так и демоны. Вопрос лишь в том, кого ты выставишь на первый план и сделаешь своим лицом. Ты выбрала образ белой овечки с ангельскими глазками. Я же, к примеру, выбрал противоположный вариант, сберегая ангела для близких мне людей. И в этом нет ничего ужасного.
Мысль о том, что Рома поступает в точности, как я, только наоборот, показывая каждый день миру свою неправильность, никогда не возникала в моей голове. И я не понимала почему. Ведь мне сотню раз говорили уже, чтобы я держалась от него подальше, но у меня не получалось этого делать. Я видела в нем его хорошую сторону. Ее даже и рассматривать было не обязательно. Все было ясно и так. И он точно так же видел во мне сторону дурную. Ту, которую я так старательно скрывала и которую ему не составило труда рассмотреть. Специально ли это было сделано нами обоими? Или же сама наша встреча стала катализатором подобных открытий?
- Не сомневайся в себе только лишь из-за того, что не можешь соответствовать чьим-то представлениям о тебе, - заключил Рома, сворачивая в сторону гаражного кооператива.
Я кивнула, почувствовав вдруг, что мне безумно хочется обнять этого человека.
- Спасибо, - тихо сказала я.
- За что?
- За твои слова. Я никогда не думала об этом в таком ключе.
Рома остановил машину и посмотрел мне в глаза.
- Потому что ты никогда ни перед кем не открывалась, ведь так?
Я кивнула. Хотя на самом деле Эмме я рассказывала и совершала с ней даже больше. Правда, ее слова до меня никогда не доходили
- Это самые элементарные вещи, которые при желании поймет даже ребенок, - парень протянул руку ко мне и чуть потрепал по голове, - хотя ты и сама еще дитё.
- Эй, - возмутилась я, отклоняясь назад и поправляя прическу. Хотя сама хотела, чтобы его рука задержалась рядом подольше. Но он уже убрал ее, улыбнулся и вышел из авто, чтобы открыть дверь гаража.
Я вышла следом за ним, стоя неподалеку и наблюдая за тем, что он делает. За тем, как движутся его длинные ловкие пальцы, подцепляя тяжелый замок и как перекатываются под тонкой тканью футболки мышцы, когда он открывает железную дверь.
«Прекрати сейчас же, Тихонова. Иначе он точно сочтет, что ты маньячка!» - заставила я себя отвернуться и начать рассматривать стоящие рядом старые гаражи, по которым я так любила бегать в раннем детстве вопреки запретам матери. Помнится чуть позже, когда я перестала это делать, смотрела на ребят из соседнего двора, которые продолжают резвиться тут, в то время как я играю на скрипке под строгим взором бабушки, и завидовала им. Настолько сильно, что ночами плакала в подушку из-за этого.
- В тот раз, когда к тебе приставали, - начал Рома, загнав машину в бокс и закрыв дверь, - ты сказала, что знаешь того парня. Это же ваш гитарист?
Я кивнула.
- Да, Слава был не в себе.
- И часто он так пристает к тебе? – как-то напряженно спросил парень, плотно сжимая челюсти.
- Нет, вообще-то всего раз. Он тогда выпил. Хотя теперь я понимаю, что раньше он пытался оказывать мне знаки внимания, но я не замечала их.