Вилена посмотрела на бумажку, смявшуюся в ее руке, и тут же бросила ее в лицо парню.
- Не смей ей ничего рассказывать. И даже приближаться не смей, - прошипела она, грозно глядя на Рому.
- Тогда и ты веди себя прилично. Я так понимаю, что тебе просто дорога репутация в глазах подруг. Так? Может проще вести себя иначе?
- Не твое собачье дело, Аморский. Ты понял меня.
Угрозы этой девчонки звучали зловеще, но привыкший ко всему Рома только смотрел на нее со смехом в глазах.
Не дожидаясь ответа Ромы, Вилена бросила через плечо двум парням слова прощания и прошествовала ко входу в подъезд, где скрылась уже через минуту.
Аморский остался стоять во дворе своего дома с Германом и его безымянным другом. По имени к нему пока никто не обращался, а знакомиться с ним желания не имелось.
- Ты разозлил нашу зайку, а это не хорошо, - зацокал языком Белованов. Он у него совершенно ясно заплетался. Да и второй парень трезвым не выглядел, хотя и вел себя более адекватно. Скорее всего, он даже сейчас сядет за руль и повезет друга домой. И благо, если эти двое не попадут ни в какую аварию. В первую очередь из тех соображений, что из-за них никто не должен пострадать. Парни наверняка не умеют обращаться с авто в пьяном виде так же хорошо, как Рома.
- Ваша зайка умеет действовать на нервы, - ответил Аморский, складывая руки на груди и следя за тем, что будет дальше.
- Я должен за нее постоять. Ты понимаешь это? – спросил Герман, подходя ближе к собеседнику. – Ты мне надоел, Аморский. Ты отнял у меня все, что я имел. И на этот раз я уделаю тебя в два счета. Не сомневайся.
- А ты отчаянный. Может, найдешь себе соперника по силам? Ты тоже надоел мне уже вот настолько, - Рома провел ребром ладони по горлу для наглядности. – Готов согласиться только при одном условии. Каким бы ни был исход гонки, ты отстаешь от меня раз и навсегда. И больше никогда не появляешься в поле моего зрения.
Голос Романа звенел сталью и сочился презрением к этому человеку. Он вообще был всегда довольно чувствителен в отношении других людей. Парень мог раскусить любого в два счета и заметить его истинную суть. Он мог возненавидеть от всей души за всего лишь несколько проведенных вместе часов, и потом обернуть это отношение в положительную сторону было крайне трудно. Обычно первое впечатление для него играло самую важную роль. И первое впечатление от Белованова Рому не подводило, так что он только убеждался в том, что был прав в его наглости и избалованности. А еще в очень высоком самомнении, которое выливалось через край. И да, возможно у него действительно проблемы и он просто сходит с ума, а на деле он неплохой парень со своими тараканами. Но все это не меняет сути дела. Только ты отвечаешь за то, каким тебя видят другие. И только ты выставляешь напоказ свои самые гадкие качества, несмотря на обстоятельства.
- Сегодня. В девять. Я буду ждать. И если не приедешь, то это будет считаться поражением, - каким-то совсем серьезным и трезвым голосом сказал Герман прямо в лицо сопернику.
- Тебе бы проспаться до этого времени, - хмыкнул Рома, вновь не поддаваясь на подобный тон.
- Не беспокойся. Я и так тебя уделаю.
Белованов последний раз сверкнул глазами в сторону Аморского и так же как Вилена ранее, ничего больше не добавляя, удалился в сторону машины, где и вправду за рулем уже сидел его знакомый.
«Оно и видно как бы ты меня уделал сейчас» - подумал Рома, разворачиваясь в сторону выхода со двора, и пошел в магазин за закончившимся только что овсяным печеньем, которое он, кстати, очень любил с самого детства.
К вечеру того же дня, Рома был на месте точно в срок. И даже немногим раньше. Рядом с ним на пассажирском сидении сидел и оглядывался Вадик, который, быть может, и сам был бы не прочь погонять, да только дал обещание матери больше никогда этим не заниматься. А маму он очень любил и не мог нарушить его. К слову и себе самому Вадим пообещал больше не лезть в это дело. Разве что как наблюдатель, который может воспользоваться мнением друга и поставить на выигрышную машину, срубив тем самым легких денег.
- Что-то твоей красотки не видно, - сказал Вадим, осматривая территорию стоянки с множеством машин самых разных моделей.
- Она не моя, - сквозь зубы ответил Рома, откидываясь на сидение и проверяя быстрым взглядом все ли в порядке с его автомобилем. Осмотр своих владений перед стартом всегда успокаивал его и вселял уверенности. Его крошка просто не может подвести.
- Она так не считает, чувак, - захохотал громко Бавыкин. – Она наверняка уже знает, что ты здесь и попробует достать тебя. Может посадить ее вместо меня? А?
- Да пошел ты, - скривился Рома такой идее. – Она же совершенно чокнутая. Что с нее взять.
Водитель перевел взгляд на лобовое стекло и разглядел за ним подъезжающего к месту старта Германа. Здороваться, значит, он не намерен. Ему же лучше.
- Интересно, этот тип успел выспаться? – спросил Вадим, заметив, куда устремлен взгляд друга.
- В любом случае этот заезд будет моим. Снова, - Рома повернул ключ в зажигании и тоже поехал к линии старта, куда уже спешили парни-организаторы, объясняющие правила каждый раз. И пусть Аморский знал их досконально, он никогда не перебивал и не просил никого из них уйти. Рома считал, что труд этих парней тоже нужно уважать. Он ведь не может знать наверняка, как они относятся к своему делу. Может они ловят кайф от того, что загоняют в рамки злостных нарушителей спокойствия.
- Заезд один на один. Отпусти своего дружка. Он не поможет тебе, - сказал Белованов, перебивая тем самым организатора, объясняющего нюансы маршрута. – Или ты без штурмана не умеешь?
- Тебе даже штурман не поможет, лузер, - перегнулся через Рому Вадим и выкрикнул в окно Герману.
- Кто бы говорил, прислужник, - отозвался тот.
- Хорошо, едем без штурманов. Вадик, - повернулся Рома к другу, который возвращался в свое исходное положение на сидении.
- Я целый год не побеждал. Дай хотя бы с тобой насладиться моментом, - тихо попросил Бавыкин.