Читать книгу «Иран vs Ирак: история и современность» онлайн.
Разногласия между Ираком, Недждом и Кувейтом по территориальным и пограничным вопросам возникли еще в начале 1920-х годов. Основными документами, делимитировавшими пограничную линию между Ираком и Кувейтом, были два протокола, подписанные в Эль-Укайре 2 декабря 1922 г., а также письма, которыми обменялись 4 и 19 апреля 1923 г. эмир Кувейта Ахмад ибн Джабир ас-Сабах и верховный комиссар Великобритании в Ираке сэр Перси Кокс.
Ирако-кувейтское соглашение 1923 г. установило границу между Ираком и Кувейтом, действующую до настоящего времени. 21 июля и 10 августа 1932 г. Нури Са'ид и эмир Кувейта Ахмад ас-Сабах подтвердили достигнутые ранее договоренности и высказались за «существующую границу между Ираком и Кувейтом»[1111]. Соглашения 1923 и 1932 гг. не были признаны последующими монархическими правительствами Ирака, и граница между двумя государствами так и не была демаркирована.
После победы «революции 14 июля» в Ираке и вплоть до обретения Кувейтом независимости (19 июня 1961 г.) правительство Абд альКерима Касема не проявляло какого-либо негативного отношения к ирако-кувейтскому пограничному соглашению 1932 г. и не ставило вопроса о его пересмотре. Но через несколько дней после провозглашения суверенитета Кувейта возник дипломатический скандал. Выступая на пресс-конференции 25 июня 1961 г., Касем заявил буквально следующее: «Кувейт является неотъемлемой частью Ирака», а шейх Кувейта должен являться «губернатором Кувейтского района провинции Басра». Вскоре в Багдаде были изданы новые географические карты, на которых Кувейт был включен в состав Ирака на том основании, что он был связан с Османской империей, а Ирак является законным наследником прав этой империи на Кувейт[1112]. Багдад начал концентрировать войска на ирако-кувейтской границе. Вопрос о положении в Кувейте стал предметом рассмотрения на заседаниях Совета Безопасности ООН (2 июля 1961 г.) и Лиги арабских государств (август 1961 г.). Лига официально признала независимость Кувейта и включила его в состав своих членов, а Ирак в качестве ответной меры объявил о бойкоте ЛАГ. Характерно, что в вопросе иракско-кувейтских отношений Иран солидаризировался с арабскими странами: он не мог допустить усиления Ирака за счет присоединения эмирата, обладавшего огромными запасами нефти.
Персидский залив
После февральского государственного переворота 1963 г. Ирак официально признал независимость Государства Кувейт (4 октября). Новое правительство подписало соответствующий протокол, подтвердивший статус ирако-кувейтской границы, установленной в 1932 г. Однако отказ Ирака от притязаний на Кувейт не устранил споры между двумя государствами в вопросах демаркации общей сухопутной границы и разграничения территориальных вод и зоны континентального шельфа. Граница никогда не демаркировалась и была зафиксирована лишь в общих чертах. К тому же Ирак и Кувейт имели в 1960-е годы различную ширину территориальных вод (соответственно 12 и 6 морских миль)[1113]. В мае 1972 и в феврале 1973 г. Багдад посещал с официальными визитами министр иностранных дел Кувейта ас-Сабах бен Ахмад ас-Сабах. На состоявшихся переговорах был рассмотрен широкий круг вопросов, включая пограничную проблему. Итогом обмена мнениями стала лишь констатация необходимости продолжения ирако-кувейтского диалога.
21 марта 1973 г. по багдадскому радио было передано заявление министерства внутренних дел Ирака, в котором сообщалось, что накануне иракское пограничное подразделение, проводившее учения на своей территории, подверглось обстрелу с кувейтской стороны и вынуждено было открыть ответный огонь. Иракское правительство проинформировало Кувейт, что оно не признаёт соглашения от 4 октября 1963 г., поскольку подписанный протокол лишь подтверждал навязанные британскими колонизаторами неравноправные соглашения 1923 и 1932 гг. Ирак предложил уступить ему зону у порта Умм-Каср и северо-восточную часть острова Бубиян в обмен на равновеликую часть своей территории вдоль южной границы. Кувейтская сторона отклонила это предложение и призвала возобновить переговоры по данному спорному вопросу. Это обсуждение состоялось, и 8 апреля 1973 г. Ирак и Кувейт подписали соглашение об отводе своих войск из зоны конфликта[1114].
Главным предметом спора оставалась принадлежность островов Бубиян и Варба, находившихся в пределах государственной границы Кувейта и считавшихся в Багдаде неотъемлемой частью Ирака. В конце 1976 г. дело опять дошло до вооруженного столкновения в районе порта Умм-Каср, и 10 февраля 1977 г. Ирак закрыл свою границу с Кувейтом. В дальнейшем переговоры по территориальным и пограничным вопросам шли с переменным успехом, но окончательно так и не разрешили всех существующих проблем. Начавшаяся ирано-иракская война, казалось, вообще отодвинет их рассмотрение в далекое будущее. Однако сразу же после ее окончания (август 1988 г.) отношения между Багдадом и Эль-Кувейтом обострились вновь. Ирак все свои усилия направил на то, чтобы заполучить контроль над островами Бубиян и Варба, а также собирался вложить 1 млн дол. на развитие портов Умм-Каср и Хор-Зубейр. Шейхи Кувейта, со своей стороны, планировали обрести права на бурение румалийской нефти и осуществить строительство нового города на полуострове Субийа. Немаловажным фактором оставалось и нежелание эмирата списывать иракский долг, составивший за время войны Ирака с Ираном сумму в размере 40 млн дол. 2 августа 1990 г. 120-тысячная иракская армия при поддержке 850 танков вторглась в Кувейт. Через семь месяцев в результате широкомасштабной операции «Буря в пустыне», осуществленной странами НАТО во главе с США, агрессор был выдворен с оккупированных им территорий. Война в Заливе завершилась, не разрешив при этом ни одной из спорных проблем во взаимоотношениях между двумя соседними арабскими государствами[1115].
Претензии Ирана и Ирака на доминирование в зоне Залива принимали порой оригинальные формы. После свержения монархии в Ираке первые республиканские власти объявили об официальном переименовании Персидского залива в Арабский залив (на пропагандистском и неофициальном уровне подобное название использовалось в Ираке и ранее). Этот шаг был поддержан рядом арабских государств, что вызвало резкую отповедь в Тегеране. Газета «Кейхан» в своем номере от 5 февраля 1968 г. писала: «Провокационные и недружелюбные шаги, предпринятые в странах Персидского залива, открыто направлены против Ирана и его суверенных прав в этом районе»[1116]. Мохаммед Реза Пехлеви называл себя «жандармом Персидского залива», и он не хотел делить с кем-либо власть над акваторией, по которой тогда проходило ¾ нефти, потребляемой странами Запада и Японией. В 1974 г. шах назвал Персидский залив «жизненно важной артерией» Ирана, подчеркнув, что он не потерпит в этом районе присутствия «любых сил, которые могут привести к беспорядкам, разрушениям и хаосу у входа в залив»[1117]. Этим он объяснял предпринятую в 1971 г. посылку иранских войск в Оман для подавления оппозиционных султану движений и оккупацию островов Абу-Муса, Большой Томб и Малый Томб, блокирующих Ормузский пролив при выходе из Персидского залива.
Благодаря своему стратегическому положению Ормузский пролив занимает важнейшее место не только в отношениях между государствами Залива, но и в мировой экономике. Через пролив, ширина которого не превышает 60 км, каждые 10 минут проходит один танкер, что составляет 62 % мировых транзитных перевозок нефти, обеспечивающих потребности Японии в топливе на 90 %, стран Общего рынка — на 70 %, США — на 50 %[1118]. Ормузский пролив является единственным выходом из Залива для всех его прибрежных государств: Ирана, Ирака, Кувейта, Саудовской Аравии, Катара, Бахрейна, Омана и Объединенных Арабских Эмиратов.
Район Ормузского пролива стал местом столкновения интересов мировых держав еще в Средние века, когда не были открыты богатейшие запасы нефти. С конца XV в. побережье пролива и его острова переходили из рук в руки. Здесь в разные годы хозяйничали османские турки, иранцы, португальцы, англичане. Особое внимание всегда уделялось трем островкам, владение которыми позволяло той или иной стороне практически полностью контролировать выход из Залива в океан. Это Большой Томб (фарс. — Томбе Бозорг, араб. — Тунб аль-Кубра), Малый Томб (фарс. — Томбе Кучек, араб. — Тунб ас-Сугра) и Абу-Муса. В стратегическом отношении эти три острова можно сравнить с Гибралтаром на входе в Средиземное море или Аденом на входе в Красное море. Вот почему их принадлежность до сих пор является предметом острого территориального спора между государствами Залива и одной из причин разногласий между Ираном и Ираком.
Большой Томб расположен в 12 км южнее иранского острова Кешм, его площадь составляет около 6 кв. км. Малый Томб находится в 3 км к юго-западу от Большого Томба, и его площадь равна приблизительно 1 кв. км. В 50 км к югу от Большого Томба лежит самый большой из спорных островов — Абу-Муса. Это низинный остров площадью около 7 кв. км, покрытый песчаными дюнами с редкой растительностью и пальмовыми рощицами, зеленеющими вокруг водных источников. Острова издревле посещались и периодически заселялись и арабами, и персами, которые занимались здесь рыболовством, добычей жемчуга, разведением домашнего скота и контрабандной торговлей. В середине XX в. Большой Томб и Абу-Муса были заселены арабами, выходцами из Омана, Шарджи и Рас-эль-Хаймы, и их численность на островах составляла соответственно 1 000 и 800 человек[1119].
Прибрежные шельфы островов богаты нефтью, а они сами — полезными ископаемыми. В начале XX в. правитель Шарджи, шейх Салем бен Султан, предоставил английской компании «Алван аль-вади аз-захаби» («Цвета золотой долины») монополию на разработку месторождений окиси железа. Годовой оборот компании был небольшим, около 250 тыс. дол., но, видимо, оправдывал затраченные средства. Абу-Муса славится также своими красными глинами, которые входят в состав некоторых косметических средств, в частности губной помады[1120].
История этих островов тесно связана с историей Омана. В первой половине XVIII в. власть на трех островах и на побережье Аравийского полуострова принадлежала арабскому племени аль-кавасим. В 1747 г. наместник Бендер-Аббаса, не пожелавший подчиняться Надир-шаху Афшару, призвал на помощь арабов, и они высадились в порте Ленге (ныне Бендер-Ленге) и некоторых других населенных пунктах иранского побережья. В период правления Карим-хана Зенда (1763–1779) аль-кавасим были изгнаны из Ленге, но после его смерти вновь вернулись и осуществляли контроль над этой территорией вплоть до 1887 г. В этот год они вынуждены были признать себя вассалами Насер ад-дин-шаха Каджара и стали платить подати его наместнику в Ширазе, получив в качестве компенсации право на наследственное правление в Ленге.
В начале XIX в. Великобритания, пользуясь своим доминирующим положением в регионе, постаралась сделать все, чтобы установить контроль над островами. Здесь ей пришлось столкнуться с упорным сопротивлением аль-кавасим. Силы оказались неравны, и Англия оккупировала острова и древнюю континентальную столицу аль-кавасим Рас-эль-Хайму. Арабский эмир Бен Сакр (1803–1856) перенес свою столицу из Рас-эль-Хаймы в Шарджу. Свое господство в регионе англичане подкрепили юридически, заключив несколько соглашений между 1820 и 1853 гг.
После возврата себе порта Ленге и прилегающего побережья правительство Насер ад-дин-шаха предъявило претензии на владение островами в Ормузском проливе. В 1887 г. арабы были изгнаны иранцами с островов Сирри (к западу от Абу-Мусы) и Хенкам. Тогда же Иран впервые заговорил о своих правах на острова Большой и Малый Томб и Абу-Муса, контроль над которыми осуществлялся арабским эмиром Шарджи. После прихода иранцев и ухода аль-кавасим торговля в порте Ленге пришла в упадок, а арабы, укрепившиеся на Абу-Мусе, превратили остров в региональный центр торговли и экспорта своих товаров. Они предложили английским судовладельцам выгодные условия швартовки их судов на острове и добивались создания там зоны свободной торговли. Вскоре Абу-Муса стал конкурировать с иранскими портами.
В 1904 г. иранский корабль «Музафири» бросил якорь у Абу-Мусы. На его борту находились высокопоставленные английские чиновники, осуществлявшие таможенные функции в регионе. Они сместили арабскую администрацию острова и заменили ее иранской. Эти действия заставили правителей Шарджи и Рас-эль-Хаймы обратиться с протестом к английскому эмиссару в Заливе, и после трех месяцев правления иранская администрация на острове вновь была заменена на арабскую. Впоследствии, в 1920-1930-е годы, Иран безуспешно пытался установить свой контроль над всеми тремя островами. Свои действия он мотивировал тем, что шейхи аль-кавасим, до 1887 г. осуществлявшие из Ленге контроль над островами, были какое-то время иранскими вассалами. В июле 1933 г. военный катер «Паланг» с иранскими чиновниками на борту посетил Большой Томб для переговоров с представителями местных властей. Иранцы предприняли энергичные усилия, с тем чтобы лишить шейха Рас-эль-Хаймы его прав на суверенитет над островами Большой и Малый Томб. Активизация действий иранских властей в Ормузском проливе вызвала беспокойство в Лондоне, и английское правительство направило Реза-шаху ноту протеста. Однако эти дипломатические усилия так и не смогли заставить Иран отказаться от притязаний на три спорных острова. В 1934 г. иранские чиновники и военные неоднократно посещали Большой Томб с предложением наместнику шейха на острове спустить флаг Рас-эль-Хаймы и поднять на флагштоке иранский стяг. В те годы официальный Тегеран, помимо ссылок на «исторические права», выдвинул еще один аргумент: в качестве одного из крупнейших экспортеров нефти он не мог допустить возможности блокирования Ормузского пролива другими странами. Наконец в декабре 1934 г. на острове был инициирован переворот. Флаг Рас-эль-Хаймы был спущен, местный гарнизон разогнан, а власть стала принадлежать новой администрации, чиновники которой выступали в поддержку иранского присутствия на острове[1121].
Обстановка вокруг островов Большой Томб, Малый Томб и Абу-Муса оставалась стабильно напряженной вплоть до начала 1970-х годов. После ухода англичан из регионов «к востоку от Суэца» (1971) Мохаммед Реза Пехлеви заявил, что вся ответственность за поддержание мира на Ближнем и Среднем Востоке теперь ложится на Иран[1122]. 29 ноября Иран и эмират Шарджа официально заключили соглашение о передаче острова Абу-Муса под иранский суверенитет.
Основные разделы этого документа предусматривали: а) прибытие на остров и расположение в согласованных пунктах иранских официальных представителей; б) поднятие иранского флага над этими пунктами и их переход под полную юрисдикцию Ирана; в) установление 12-мильной зоны территориальных вод острова, подконтрольной Ирану и Шардже; г) разделение поровну между Ираном и Шарджей доходов от добычи нефти на Абу-Мусе и в пределах его территориальных вод; д) равные права подданных Ирана и Шарджи на острове и при осуществлении рыболовства в его территориальных водах; е) выплату Ираном Шардже в качестве помощи 1,5 млн ф. ст. в год до тех пор, пока доходы от добычи нефти и газа не достигнут 3 млн ф. ст. в год[1123]. Воспользовавшись этим формальным поводом, Мохаммед Реза Пехлеви 30 ноября 1971 г. решился на кардинальный шаг: иранские войска молниеносно, в течение шести часов, высадились на Абу-Мусе, попутно подвергнув оккупации Большой и Малый Томб.
В день совершения акции иранский посол был вызван в МИД Ирака, где ему была вручена нота протеста с требованием немедленного вывода иранских вооруженных сил с оккупированных островов. Получив отказ, Ирак заявил о разрыве дипломатических отношений с Ираном, объявил персонами нон-грата всех сотрудников посольства Ирана в Багдаде и потребовал, чтобы они в двухнедельный срок покинули пределы страны. 4 декабря в качестве ответной меры правительство Ирана объявило о разрыве дипломатических отношений с Ираком[1124].
Захват Ираном островов вызвал бурную реакцию в арабском мире. Помимо Ирака, с резкой критикой его действий выступили Кувейт, Сирия, Ливия, Алжир, а также эмираты Абу-Даби, Дубай и Рас-эль-Хайма. Во время бурных демонстраций протеста в самой Шардже был убит эмир Халед бен Мухаммед, поставивший свою подпись под соглашением о передаче Ирану острова Абу-Муса. Кувейт отозвал своего посла в Тегеране, а получившие только что суверенитет Объединенные Арабские Эмираты почти в течение года отказывали Ирану в установлении дипломатических отношений. Более сдержанной, но в целом негативной была реакция на действия Ирана со стороны Саудовской Аравии, Бахрейна и Судана. Из всех государств-членов ЛАГ только Иордания и Ливан заняли позицию невмешательства в дела региона. Совет Безопасности ООН, рассмотревший в начале декабря 1971 г. вопрос о захвате Ираном островов в Ормузском проливе, ограничился рекомендацией урегулировать проблему мирным путем, что было воспринято как победа иранской дипломатии. Вскоре по инициативе президента Египта Анвара Садата вопрос об оккупации островов был снят с повестки дня заседаний ЛАГ. «Техран Джорнэл» писала в те дни: «Притязания Ирана на три острова основываются не только на его исторических правах, но и на стратегической необходимости, с тем чтобы государство не испытывало постоянную угрозу. Географическое расположение островов в случае захвата их противником может помочь ему в проведении экономической блокады Ирана, ибо именно через Ормузский пролив перевозится на мировые рынки большая часть иранской нефти и других экспортных товаров, равно как и большая часть импорта в страну. Следовательно, эта «артерия жизни» должна быть сохранена нами во что бы то ни стало»[1125]. Заметим, что на подобные доводы с тем же успехом могли бы сослаться все государства Залива.
Характерно, что проблема принадлежности островов Большой и Малый Томб и Абу-Муса не обсуждалась на встрече Мохаммеда Резы Пехлеви и Саддама Хусейна в Алжире и соответственно не нашла своего отражения в Алжирской декларации от 6 марта 1975 г. Вопрос оставался закрытым вплоть до победы исламской революции в Иране, когда иракская сторона вновь потребовала вернуть острова «под арабский суверенитет». Шиитское руководство категорически отказалось пойти на этот шаг, ссылаясь на то, что Иран к тому времени уже уплатил Шардже за право владения островами около 14 млн дол.[1126]. 24 марта 1980 г. в интервью журналу «Ан-Нахар аль-араби ва-д-даули» президент Ирана Абольхасан Банисадр заявил, что Иран никогда не вернет этих трех островов и не признает независимости ОАЭ, Катара, Кувейта, Омана и Саудовской Аравии, а член консервативного крыла ПИР Садек Роухани в своем выступлении в Куме 18 апреля 1980 г. сказал, что Иран «потребует назад» Бахрейн в случае, если Ирак не перестанет выступать за свободу островов в Ормузском проливе[1127].
Хузистан — Арабистан. Территория современной иранской провинции (остана) Хузистан является давним предметом спора между Ираном и Ираком, где она в печати и научных трудах именуется как «Арабистан» («Земля арабов»)[1128]. Эти земли расположены к востоку от нижнего течения Тигра и Шатт-эль-Араб, а значительную часть местного населения составляют потомки арабов, заселивших эти места задолго до появления ислама.
Главным предметом спора были и остаются город Хорремшехр (Мухаммара) и его окрестности, а также междуречье Шатт-эль-Араб и Бехемшира, образующее два больших острова — Абадан и Махалла. Мухаммара была заложена арабским эмиром Хадж Йусифом в 1812 г. на левом берегу Шатт-эль-Араб в месте впадения реки Карун. Он сделал ее своей столицей и дал городу название «аль-Мухаммара», что означает «Красный» (по цвету песка, что наносится течением реки Карун). В 1847 г. Мухаммара перешла к иранцам и была переименована в Хорремшехр. На острове Абадан расположен иранский город и порт Абадан. Этот населенный пункт в Ираке называют г. Хизр, по арабскому названию острова, на котором он расположен. Абадан лежит в 18 км к югу от Хорремшехра и является важнейшим пунктом, через который экспортируется иранская нефть. Все историки периода зарождения ислама относили его к провинции Басра, которой он выплачивал дань, и считали его иракским пограничным городом.
Начиная боевые действия с Ираном, Саддам Хусейн, вне всякого сомнения, рассчитывал на поддержку арабов Хузистана и верил в возможность присоединения этих земель к Ираку. На чем основывались такие убеждения? Какие доводы выдвигались с целью доказать, что Хузистан является исконной арабской территорией, оккупированной в свое время «агрессивными персами»?
Около 3 тысяч лет до н. э. земли Хузистана были заселены семитскими народами, чуть позже здесь появились протоарабские племена бану аль-'ам. Среди них выделялась ветвь бану тамим, потомки которой до сих пор населяют юг Хузистана. Позже эти племена попали в зависимость от Аккадского царства, затем были покорены пришедшими с востока эламитами и, наконец, завоеваны вавилонским царем Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.). Пережив нашествие ассирийцев и халдеев, земли нынешнего Хузистана вошли в состав Ахеменидской державы. В период завоеваний Александра Македонского эта территория получила у арабов название «Ахваз» (мн. ч. отглагольного слова «хавз», т. е. «присвоение»), позднее персы стали именовать ее Хузистаном (Хузестаном), что означало «земля сражений и крепостей», из-за обилия возведенных арабами фортификационных сооружений. В III в. н. э. Хузистан вошел в состав Сасанидской державы и долгое время сохранял свой самобытный арабский характер, несмотря на многочисленные попытки ассимилировать местное население. Следовательно, делает вывод иракская сторона, присутствие арабов на этих землях отмечено задолго до начала н. э., арабских завоевательных походов (Хузистан был покорен в 640 г. при халифе Омаре) и не связано с распространением ислама.
При правлении Омейядов и халифате первых Аббасидов Хузистан по большей части являлся арабоязычной провинцией, пережившей господство хариджитов, карматов и зинджей. В середине X в. он более чем на 100 лет вошел в состав государства Буидов, пока не был покорен сельджуками (1055). В 1258 г. Хузистан был порабощен монголами и стал провинцией сначала империи Хулагуидов, потом державы Тимура и, наконец, государства Джалаиридов. В 1436 г. власть здесь была захвачена арабской династией Мухаммеда Муша'ша', сделавшего столицей своего небольшого государства г. Хувейза (Ховейза, к северо-западу от Ахваза). После его смерти в 1458 г. его сын Мухсен основал новую столицу — аль-Мухсенийа. Позже Хузистан входил в состав государств Кара-Коюнлу, Ак-Коюнлу, Сефевидского Ирана, империи Надир-шаха. Начиная с XVI в. он стал полем боя между могучими соседями Ираном и Османской Турцией. Населявшие в то время Хузистан арабские племена бану ка'аб попали под власть Османской империи и платили дань паше Багдада. Во время ирано-османских войн население Хузистана сохраняло преданность туркам.
В период между 1508 и 1514 гг. при шахе Исмаиле I Сефевиде персы оккупировали территории, прилегавшие к их западным границам, в том числе и Шатт-эль-Араб. Эти земли были вновь отвоеваны османским султаном Селимом I. В 1529 г., воспользовавшись ослаблением позиций султана Сулеймана I, персы вновь овладели Хузистаном, но вынуждены были уступить его туркам по Амасийскому договору 1555 г. В 1623 г. Иран вновь на 16 лет оккупировал Шатт-эль-Араб. После этого султан Мурад IV и шах Сефи I пошли на подписание Касре-Ширинского договора (1639), согласно которому Сефевидская империя признала Ирак и Шатт-эль-Араб частью Османской империи.
В начале XVIII в. оккупация Ираном г. Хувейзы спровоцировала новый конфликт с Османской империей. Его разрешение стало возможным с подписанием Амир-Ашрафского договора 1727 г. Его Статья VII гласила: «В связи с тем, что Ховейза соприкасается с территорией Басры, входящей в состав Ирака, оккупированного Османской империей, Иранская империя обязуется не вмешиваться во внутренние дела Арабистана»[1129]. Это положение было вновь подтверждено в договоре, заключенном при Надир-шахе Афшаре в 1747 г.
«Золотой век» для Хузистана наступил в период правления местного шейха Салмана ибн Султана (1737–1767). Племя бану ка'аб стало хозяином региона: ни одно судно не могло попасть в Шатт-эль-Араб, не заплатив ему пошлины. Шейх Салман настолько укрепил свой флот, что мог даже противостоять судам Османской империи. Укрепление власти шейха Салмана вызвало беспокойство Ирана, предпринявшего несколько безуспешных попыток свергнуть его силой оружия. Давление с целью ограничить власть шейха Салмана оказывалось и со стороны Османской империи, и со стороны Великобритании. Однако ему удалось предотвратить попытки третьих стран установить контроль над Шатт-эль-Араб. После смерти шейха Салмана (1767) Карим-хан Зенд предложил племени бану ка'аб заключить союз, что в реальности означало признание автономии Хузистана.
Первый Эрзерумский договор 1823 г. подтвердил принадлежность района Шатт-эль-Араб Османской империи. Проблема Хузистана на переговорах не рассматривалась, и его статус остался неопределенным, так же как и граница между иранским Шуштером (арабы называли его Сустер) и османской провинцией Басра.
[1111] Шестопалов В.Я. Персидский залив: проблема континентального шельфа. М.: Наука, 1982, с. 138.
[1112] Шестопалов В.Я. Персидский залив: проблема континентального шельфа. М.: Наука, 1982, с. 139–140.
[1113] Шестопалов В.Я. Персидский залив: проблема континентального шельфа. М.: Наука, 1982, с. 141–142.
[1114] Шестопалов В.Я. Персидский залив: проблема континентального шельфа. М.: Наука, 1982, с. 143–145.
[1115] Подробней см.: Фурсов А.И. Залив // Арабо-мусульманский мир на пороге XXI века. Реферативный сборник. М.: ИНИОН РАН, 1999, с. 159–195.
[1116] Цит. по: Алибейпи Г.Д. Иран и сопредельные страны Востока (1946–1978). М.: Наука, 1989, с. 47.
[1117] Цит. по: Holley Ch. Iran's defence strategy: the order of priorities // Middle East. 1977. № 31, р. 44.
[1118] The Iraq-Iran conflict / Eds. N. Firzli, N. Khoury, E. Dib. (б. м.): Editions du monde arabe, (б. г.), р. 41.
[1119] Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 17; The Iraq-Iran conflict / Eds. N. Firzli, N. Khoury, E. Dib. (б. м.): Editions du monde arabe, (б. г.), р. 44–45.
[1120] The Iraq-Iran conflict / Eds. N. Firzli, N. Khoury, E. Dib. (б. м.): Editions du monde arabe, (б. г.), р. 45.
[1121] Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 17–21; The Iraq-Iran conflict / Eds. N. Firzli, N. Khoury, E. Dib. (б. м.): Editions du monde arabe, (б. г.), р. 44–47.
[1122] Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 48.
[1123] Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 52.
[1124] Алибейпи Г.Д. Иран и сопредельные страны Востока (1946–1978). М.: Наука, 1989, с. 126–127.
[1125] Цит. по: Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 55.
[1126] Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. М.: Наука, 1989, с. 73.
[1127] Цит. по: Al-Izzi Kh. The Shatt al-Arab dispute. A legal study. 3rd ed. L.: Third world centre for research and publishing Ltd, 1981, р. 181.
[1128] Не вмешиваясь в этот спор, будем называть эту территорию так, как она обозначена на географических картах — «Хузистан».
[1129] The Iraq-Iran conflict / Eds. N. Firzli, N. Khoury, E. Dib. (б. м.): Editions du monde arabe, (б. г.), р. 74.