— Полюбуйся, к чему привело твое перемирие! Ты меня уговорила отнестись к варварам как к людям, а теперь они нас уничтожают!
Такого Энона и представить не могла. Она не знала, как справиться с его гневом.
— Нет, нет, нет! — воскликнула она. — Движущиеся города тоже уничтожены. Я видела, как они горят! Наверняка тебе приходили донесения…
— Все ложь!
— Нага, Сталкер Фанг вернулась! Это она управляет оружием!
Ропот среди офицеров, крики ужаса и неверия.
— Сам подумай! — взмолилась Энона. — Сообщения из Брайтона. Пиявка, найденная в провинции Снежный Веер… Она хочет, чтобы мы думали, будто оружие у горожан, хочет истребить нас всех. Она безумна! Мы должны найти передатчик, с помощью которого она отдает приказы оружию, и…
— Ложь! — крикнул Нага. — Я уже выяснил, откуда им управляют. Снова лондонские инженеры, как тогда, с МЕДУЗОЙ. Безобидные обитатели развалин, на которых мы так долго не обращали внимания, несколько недель назад засуетились, как муравьи, и вот что случилось.
Он выхватил из кучи бумаг на столе фотографию — снимок Лондона с воздуха, сделанный птицей-шпионом.
— Смотри! Здесь видны их лысые головы! Они кишат в развалинах, словно трупные черви! А сегодня к нам явился лондонец с безумными россказнями, чтобы сбить нас со следа. Повторяется история с МЕДУЗОЙ! В Лондоне все началось, там же и заканчивается!
— А доктор Попджой? — в отчаянии спросила Энона. — Фанг, наверное, потребовала, чтобы он ее починил, а потом убила…
— Попджой тоже инженер! Мы думали, что он перешел на нашу сторону, а он все это время работал на свою прежнюю гильдию! Труп у него на вилле был так искромсан, что опознать невозможно! Это мог быть кто угодно! Твой бывший начальник подделал свою смерть, а сам удрал в Лондон и помог своим друзьям-инженерам пустить в ход оружие.
— Нет, — прошептала Энона.
Хотя его теория звучала складно. Как убедить его, что он ошибается?
Нага смотрел на нее, тяжело дыша.
— И ты тоже в этом участвовала, правда, Зеро? — спросил он тихо и холодно. — Ты работала на них, алеутская колдунья! Попджой и привел тебя в Нефритовую пагоду. Какая ты была скромная, кроткая! Но ты уничтожила Фанг, а потом заворожила меня, нашептала о мире, о любви… — Он выхватил меч. — А на самом деле ты всего лишь тянула время, пока будет готово новое оружие горожан!
Энона не могла унять дрожь. Она протянула руки к мужу.
— Пожалуйста, поверь мне! Я никогда бы тебя не предала. Я только хотела мира.
Нага снова ударил ее — на этот раз тяжелым механическим кулаком. Энона упала на колени, скуля от боли и подставив ладонь под капающую из носа кровь. Нага пригнул ей голову и поднял клинок. Тонкая, обнаженная шея в свете лампы казалась такой хрупкой, молочно-белой… У него не хватило духу ее разрубить. Чуть ниже линии роста волос присохла грязь, и за маленькими ушками тоже, словно у ребенка.
Нага с грохотом вонзил меч в деревянную столешницу. Энона, рыдая, упала к его ногам.
Он обернулся и рявкнул офицерам:
— Увести ее! Запереть! Чтобы я больше не слышал ни слова о мире!
Он старался не смотреть, как ее волокли к двери.
Несколько вояк старой закалки, давних противников перемирия, закричали:
— Смерть ей!
Один даже выхватил меч и зарубил бы Энону, не сходя с места, но друзья его удержали.
— Нет! — загремел Нага.
Тяжелая дверь захлопнулась за его женой. Стало легче оставаться сильным, когда он больше не видел ее испуганного лица.
— Я сам отрублю голову предательнице Зеро! Прилюдно, на главной площади Батмунх-Гомпы!
Кое-кто из офицеров смотрел так же печально, как Энона, однако большинство восприняли его слова с радостью, кто-то даже закричал «ура».