— Тихо, тихо, — испуганно зашептала мать, оглядываясь на Эстер, которую втолкнул в гондолу охранник.
Их встретил Варли, еще более дерганый и похожий на хорька, чем обычно. Перед ним на столе стоял недоеденный ужин. Варли был без пиджака. Брюки у него держались на подтяжках из змеиной кожи.
— На этот раз без сопровождения? — спросил он. — Принесла мои десять тысяч?
— Пять, — ответила Эстер. — Все, что удалось достать.
— Тогда я продам вашу леди Нагу другому покупателю.
— О да, перед сходнями стоит громадная очередь, я заметила, — хмыкнула Эстер. — Это был сарказм, — пояснила она, когда Варли кинулся к иллюминатору. — Признайте, нет у вас других покупателей. Лучше сторговаться со мной, пока кто-нибудь покруче не пронюхал, кого вы держите в трюме, и не облегчил ваш дирижабль бесплатно.
Варли промолчал, только злобно зыркнул. Эстер вытряхнула из сумки на стол несколько туго набитых мешочков. Они громко звякнули; в двух помещались накопления Пеннирояла, а в остальных восьми — болты и гайки, которые они с Тео купили в круглосуточном магазинчике хозтоваров на Главной улице.
— Десять мешочков, — объявила Эстер и, развязав один, высыпала на стол струйку золотых монет. — Двести пятьдесят блестяшек в каждом. Капитан Нгони принесет остальное, после того как я смогу ему подтвердить, что груз жив и невредим.
Варли смотрел на деньги голодными глазами, но все же был недоволен.
— Этот ваш черный мальчонка — капитан? Видать, у Зеленой Грозы и денег, и людей нехватка…
Эстер взяла другой мешочек, и на столе засверкала еще одна кучка золота.
— Смотри! Красиво! — проговорила нараспев миссис Варли, качая ребенка на коленях.
— Не хотите — как хотите, — сказала Эстер.
Варли по-прежнему колебался.
— Покажите ваше лицо! — потребовал он.
— Вам это не надо, поверьте на слово.
Торговец шмыгнул носом, ногой отпихнул с дороги валяющуюся на полу игрушку и приказал охраннику:
— Глаз с нее не спускай! И не вздумай своровать мои деньги!
И полез по трапу наверх. Охранник с трудом оторвал взгляд от груды золота на столе и уставился на Эстер. Младенец принялся гулить. Миссис Варли запела. Эстер смутно узнала песенку — она слышала ее когда-то, давным-давно. Но миссис Варли заметила, что Эстер смотрит, и замолчала.
— Ты с Дубового острова? — спросила Эстер.
Миссис Варли покачала головой:
— С Оленьего.
Олений остров в хорошую погоду был виден с горки за домом на Дубовом острове, где Эстер провела свое детство. Не зря песня показалась ей знакомой. Эстер надеялась, что ей не придется убить эту женщину и ее ребенка.
— Напстер там меня и купил, на аукционе жен… — принялась объяснять миссис Варли и вдруг снова умолкла, услышав шаги мужа на лестнице.
Она придвинулась ближе к столу, освобождая ему место. Варли спрыгнул в кабину, волоча за собой перепуганный груз.
Пеннироял обошел с полдюжины питейных заведений на Главной улице, пока нашел то, что искал. Вернее, они сами его нашли — шумная компания молодых офицеров городской стражи Манчестера в увольнительной, в обнимку с девицами и бутылками, только что вывалились из казино над Первым причалом, где они просаживали свое жалованье в древних азартных играх, таких как бирюльки и домино. Пеннироял потрусил с ними рядом, выкрикивая: «Прошу прощенья, джентльмены» и «Послушайте», но на него не обращали внимания, пока он не завопил:
— Я Нимрод Пеннироял!
Манчестерцы разом обернулись к нему.
— Отвали! — сказал один.
— К стенке его! — прибавил другой.